– Что-что, а искомое состояние безошибочно определишь. Это похлеще, чем в космосе: нигде, ничего, никак.
Из травы на асфальт выпрыгнула лягушка и осмотрелась вокруг выпученными глазами. В них отобразился Михась, неизвестно зачем вернувшийся; видно, его тоже тянуло к пивному бару ради общения. Философ таки – прах пращуров его побери…
– Смотрите, смотрите – это та самая, – вскричал Сиськин-философ, – которая в песне съела кузнеца. Помните: «В траве сидел кузнечик, совсем, как огуречик… Зелёненький он был. Но вот пришла лягушка…»
– Ты это серьёзно? – посмотрел Игорь исподлобья на Михася.
– Без сомнения. Да ты сам посмотри: это по всему чувствуется – как прыгает, как пренебрежительно смотрит, сидит самоуверенно, и явно не голодна…
– Шутишь, – вновь усомнился Игорь.
– Можешь не сомневаться – она это, она… – уверил Сиськин.
– Дык, может, отомстим за кузнеца прожорливой, и тоже в фольклор войдём, – предложил Яша. – Кстати, кузнец мог быть более предусмотрительным и не лезть на рожон. Учат родители, учат… и всё попусту.
– Да, но лягушку родители тоже кой чему учили, – вступил в прения Михась, – например, лопать кузнечиков. Так что дети всё же слушаются советов родителей: кто-то лучше, кто-то хуже. И тут вступает в дело жизнь, в которой сгодятся все навыки: что для одного является неожиданностью, для другого – насущная необходимость. Надо иметь чёткое уразумение этого.
– А под вино подобные рассуждения лились бы, куда как веселее, – вставил своё мнение Игорь.
– Ай, была-не-была, пошли в бар, – решительно возгласил Яша. – На худой конец, как Михась, посидим пофилософствуем всухую… Да и Сиськин нам плеснёт из своего бокала – вот уже и прибыль.
Друзья повеселев от грамотной идеи закатились гурьбой в пивной бар. Сиськину-то не совсем удобно было заходить… одному, после известного события. Вот и совокупились обстоятельства для всеобщего удобства и удовольствия.
* * *
– Мама, мама! Я дяде в лобик попал присоской! – радостно затараторил малыш, прежде чем его и маму дюжие дяди-охранники повалили на землю и слегка помяли. Мальчик визжал, мама пыхтела.
Упомянутая присоска, выскочив из детского пистолетика, угодила в лобик президента страны. Охрана тут же повалила первое лицо державы на вымытый предварительно асфальт, надёжно прикрыв его своими телами.
– Ну, хватит, достаточно, – сказал добродушно Николай. – Ребёнок позабавился, а вы и рады стараться демонстрировать своё умение. Молодцы, хвалю! А меру опасности соизмеряйте разумом, а иначе и беспечное дитя лишить жизни можете, а после объявить террористом. Мальчик пока ещё не смышлёный, но славный – будущее нашей страны; поозорничал немного, и вы показали свою подготовку: объект, представляющий опасность нейтрализован. А вот вашему президенту присоска в лоб угодила, так что здесь без служебного разбирательства не обойтись. Да подымите женщину, потому, как чувствую по вашим манерам, дело движется к насилию. Я сказал не тело, а дело, – ответил президент на реплику из окружающей толпы.
Женщину подняли и подвели к Николаю. Старший офицер воткнул ей сзади кулак в спину, выправляя осанку. Женская спина выгнулась дугой, выпячивая соблазнительно грудь.
– Вас не сильно помяли мои орлы-телохранители! – президент скалил зубы.
– Нет, ничего, ничего… – радостно ответила дама, – даже приятно… Интересно бы узнать имя кавалера, который так решительно стиснул меня на земле. Он женат, не знаете?
Президент отошёл в сторону, показывая, что инцидент исчерпан. Женщина оказалась из неуёмных: взяла сына за руку и настойчиво требовала, чтобы он извинился перед дядей президентом.
ebooksa