— Я не спал, учитель, — вскочив, заявил паренек, — только глаза прикрыл на секунду.
— Ну, твое счастье, что я не твой учитель, — с иронией заявил Константин, — и на встречу с ним я как раз и рассчитываю. Передай, боярин Воронцов просит о разговоре.
Мальчишка, пока бывший детектив излагал свою просьбу, пялился на хорошо одетого господина. А услышав титул и фамилию, подобрался и, кивнув, унесся вверх по лестнице.
Константин же, оглядевшись, уселся на диванчик для посетителей.
— Клятву с мастера не забудь взять, — напомнила Юлия, — а то вскоре весь город будет знать, что боярин Воронцов не владеет клинком.
— Разумно, — согласился бывший детектив.
— Мастер Ян может принять вас только через полчаса, — сбежав вниз, заявил пацан. — Он очень извиняется и просит его простить, но урок прерывать нельзя.
— Я подожду, — кивнул Воронцов и, достав сигариллу, оглянулся в поисках пепельницы.
— Сею секунду, — ответил ученик, никем другим он и быть не мог, и на широкий подлокотник взгромоздилась отяжеленная хрустальная миска, в которой вполне можно оливье подавать, но здесь, как и в Союзе, это считалось шиком и признаком достатка.
Через полчаса по лестнице спустился высокий блондин в одеянии, напоминающем обтягивающий тренировочный костюм такого же салатового цвета.
— Ваше сиятельство, — с акцентом произнес он, — разрешите представиться — мастер стального кружева Ян.
— Боярин Константин Воронцов, — вставая и отвешивая вежливый поклон, представился бывший детектив. — У меня есть до вас дело, сударь, и желательно обсудить его наедине.
— Конечно, — ответил мастер, — прошу за мной.
Усевшись в кресло, Константин дождался, когда хозяин займет свое место по другую сторону массивного стола.
— Все, о чем тут будет говориться, я прошу сохранить в тайне, — потребовал Воронцов. — И я прошу клятву ведой.
— Конечно, — кивнул блондин, сверкнув не слишком яркими голубыми глазами. И произнес ритуальную клятву, на его ладони вспыхнул магический огонек и тут же пропал.
— Итак, боярин, я слушаю вас.
— У меня завтра в манеже дуэль с неким бароном Южским. Но так вышло, что я совершенно не владею клинком.
Сказать, что мастер растерялся при этих словах, это значит, ничего не сказать. Он ошеломленно уставился на Воронцова и просидел так примерно минуту, затем тряхнул головой, отгоняя какие-то свои мысли.
— Что вы хотите от меня, Ваше сиятельство?