— А... — она приподняла брови, а затем снова свела их на переносице. Он что, хочет обсудить это? — Не знаю. Понятия не имею.
— Лет шесть точно.
— Шесть?
Так долго?
— Это минимум.
— Ты хочешь поговорить об этом?
— А ты что, психолог? Думаешь, у меня травма из-за этого?
— Я ничего не думаю... — Дани мотнула головой. Это очень скользкий и провокационный разговор. Им не стоит его даже начинать. — Что ты не поделил с Федей?
— Это не твоё дело.
Даниэла недовольно фыркнула. Чего он добивается? Притащил её сюда, чтобы она просто смотрела на него?
— Мне некомфортно с тобой, Егор, — смяла в кулачки шелестящую ткань его куртки.
— А мне с тобой очень комфортно, Муха. — усмехнулся, не открывая глаз, — даже не верится, что говорю это вслух.
— У нас нет ничего общего... я не знаю о чём с тобой говорить. Просто молчать... мне даже молчать с тобой некомфортно. Я не понимаю тебя. Не...
— Думаешь, я нуждаюсь в разговорах с тобой? — он перебил её и открыл глаза. Их взгляды пересеклись и по её хребту пробежался мелкий электрический разряд. Словно она коснулась оголённого проводка. Чёрные глаза напротив затягивали её на дно. Ниже дна. Там адски горячо. Невыносимо.
— Я не понимаю, зачем ты привёл меня сюда.
— Ты всё понимаешь, Даниэла. Не думаю, что нужно тебе объяснять. Сама же говорила, что нужно называть вещи своими именами.
И он был прав...
Она всё понимала, но признаться себе в этом казалось почти невозможным. Она знала, что он привёл её сюда не для того, чтобы вести задушевные разговоры. Она прекрасно понимала, что ему нужно.