DeFlor

- Господин Дэвидсон спрашивает, - сказал он, - когда начнутся торги?

Директор-распорядитель повернулся к ним, радушно улыбаясь.

- В самое ближайшее время, господин Дэвидсон. Самое ближайшее.

Толстяк тупо хлопал свинячьими глазками.

- Должен с прискорбием сообщить, - продолжил директор, - что в показе товара участвует только пять лотов из шести. Сейчас мы как раз решаем возникшую проблему.

Толстяк что-то прошептал на ухо адвокату.

- Господин Дэвидсон хотел бы заявить, что он уже определился с необходимым товаром. Другие лоты его не интересуют. Поэтому он требует начать торги немедленно.

- Я понимаю нетерпение господина Дэвидсона. Но у нас, как и в любом уважающем себя аукционном доме, существуют свои правила. Одно из них гласит, что нельзя начинать торги до представления всех лотов. Участники должны знать в полном объеме, какой товар выставлен на торги. Поэтому настоятельно советую господину Дэвидсону пройти обратно в зал и рассмотреть остальные лоты. Возможно, ему понравится что-то еще.

Толстяк невнятно выругался и ввалился обратно в зал.

- Это вряд ли, - сказал адвокат и последовал за ним.

Из темноты доносилось громкое:

- Встаньте на колени, голову опустите на пол.

- Поднимите выше зад.

- Руками раздвиньте ягодицы.

- Могу вас похвалить, - сказал директор разглядывая тело Изабель, белеющее в далеком круге света, - товар действительно покладистый. Обычно их приходится связывать, а то и наркоз вводить.

- Здесь уникальный случай, - сказал Баргас. - Они сами себя продали. А значит внутренне готовы к таким правилам игры.

- Это радует.

Изабель тем временем слезла с кресла и упорхнула за дверь.

В круге света черной пантерой вытянулась Жасмин.

Она была прекрасна.