Они еще не успели перевести автоматы в боевое положение, а из держателей на запястьях Мистера Десятого уже вылетели дротики и вспороли глотки троих из них.
Глухой треск выстрелов тут же был перекрыт отчаянными воплями. Еще двое повалились на землю от своего же перекрестного огня. Нельзя брать цель в полное окружение и палить во все стороны.
Мистер Десятый стремительно перекатился ближе. Его кривой клинок резал сухожилия, а прямой наносил точный удар или в сердце, или в голову.
На всё ушла примерно минута.
Когда от десятка остался только один, Мистер Десятый на мгновение остановился, раздумывая, не пригодится ли он живым, но решил, что не пригодится, и одним движением вскрыл ему горло от уха до уха.
Служитель повалился под ноги.
Мистер Десятый аккуратно вытер клинки о салфетку, стер брызги крови с лакированных ботинок и вернулся к рабыне.
- Дорогая леди. Извините за непредвиденную задержку. Не бойтесь. Все уже закончено.
Он ненароком скользнул взглядом по ее распростертому на земле телу и нахмурился.
В ее распахнутых синих глазах не было страха.
В них был восторг.
Она с восхищением смотрела на него, приоткрыв пухлые губы.
Набухшие соски аккуратных круглых грудок нагло торчали сквозь прорехи порванной блузки.
Рабыня повела плотно сомкнутыми бедрами, и Мистер Десятый подумал, что уже давно не посещал бордели.
Он отвел взгляд и присел, чтобы снова взвалить ее на плечо.
- Это было круто, - прошептала она ему в ухо. – Но вообще-то с ними можно было договориться.
Он замер.
- Простите, мадам?
- Все просто. Их цель не противоречила вашей. Можно было взять их с собой, сперва выполнить вашу задачу, а потом всем вместе вернуться в лагерь.
Он отстранился и посмотрел в ее глаза более внимательно. Кроме восхищения в них было что-то еще. То ли наивная простота, то ли блядская хитринка.