Костяное веретено

Шейн двинулась к нему, твердая корка снега хрустела под ногами.

— Вы должны поговорить с ним. Ты и Кара, вместе. Может, под давлением Айсферна отец изменит линию престолонаследия…

— Этого никогда не случится, — сказал Шейден так уверенно, с таким смирением. Ей хотелось стереть с лица брата это торжественное, задумчивое выражение.

— И ты согласен? — Шейн схватила его за одежду и рывком повернула к себе. — Проклятье, Шейден, хоть раз в жизни сразись за что-нибудь. Я делаю это для тебя.

— А я делаю это для тебя! — крикнул в ответ брат.

Слова тысячекратным эхом отдались от утесов и ледяных стен. Шейден зажмурил глаза, его дыхание стало слишком быстрым.

— Ты наследница, Шейн. Ты рождена для трона и для Кары. Мои желания ничего не изменят.

Шейн опустила руку.

— Ты ошибаешься, Шейден. Они меняют всё, — настаивала она хриплым голосом. — Потому что я не смогу с этим жить — особенно теперь, когда знаю, что ты чувствуешь.

— Тебе и не придется, — пообещал Шейден, склонив голову. — По крайней мере, недолго. — Какое-то время он молчал, как статуи старых королей в зале. Затем выдохнул: — Отец получил предложение о помолвке — меня хотят обручить с Никой, второй дочерью Военного вождя Блэкскволла. Я уезжаю после праздника солнцестояния.

— Что? — Мысли Шейн закружились. Брат покидает Рокриммон? Что за чушь. — Это невозможно. Блэкскволл совсем крошечный, а Ника даже не наследница. Отец никогда бы не принял…

— Я попросил его. Так будет лучше. Для всех нас.

Шейден поднял голову. Наконец-то Шейн увидела все, что он скрывал, — боль и тоску, а еще тайное желание, которое брат никогда не сказал бы вслух: вот бы он родился на три с половиной минуты раньше нее.

Три с половиной минуты. Именно они отделяли мир, где Шейн придется занять трон и оказаться в ловушке брака без любви с Карой, от мира, где Шейден унаследовал бы корону, для которой словно был рожден, и правил бы вместе с любимой девушкой. И что тут справедливого? Как могли предназначенные им роли оказаться на деле настолько неподходящими? И почему этого не видел отец?

Три с половиной минуты. В них заключалась разница между миром, где каждый получил бы то, что хотел, и миром, где счастливым не станет никто.

— Ты не можешь уйти.

Горло сдавило. Да, признание Кары причинило боль, но к наследнице Айсферна Шейн только начала испытывать чувства. А вот брата любила всегда. Стоило лишь представить жизнь без него, как душа разрывалась надвое.

Шейн покачала головой.

— Мы обещали править вместе, помнишь? Вожди-близнецы. Что случилось?

Глаза Шейдена стали холодными, как серое море.