Я уже решил было броситься в сад, чтобы спасти ее от этих упырей, но не успел даже сдвинуться с места. На крики прибежала Кристина и, увидев происходящее, не на шутку разозлилась. Она резко вскинула руку и что-то сказала, видимо, веля Мими отпустить Сашу, — и толстуха-кузина на удивление сразу же послушалась, после чего Кристина повернулась к Сирилу, что-то сказала и ему, и тот в эту же секунду словно подавился своим смехом.
Я даже не успел понять, что случилось, как Сирил, схватив Сашу за руку, ретировался. Следом за ним, поджав хвост, ринулась и Мими. Даже из своей комнаты я видел, как они перепуганы.
Кристина! Сирил боится ее! Она мне поможет…»
Мистер Ив поспешно перевернул страницу. Предыдущая запись — события в саду — была совершенно неважной и не относилась к общей картине происходящего. Более важным или, если точнее, самым важным оказалась запись следующая:
«Я все понял!
Все сложилось!
Это заговор!
Как я и думал. Только я все никак не мог понять, что здесь творится. Спасибо за подсказку этой высокомерной Скарлетт Тэтч.
Иероним. Иерарх Оного Имени. Все встало на свои места. Все оказалось так просто, что…
Есть некая тварь, то ли дух, то ли эльф (до сих пор поверить не могу!)… в общем, какая-то потусторонняя сущность, которую завлекли в этот дом. Все эти непонятные интриги, все козни — все было лишь для того, чтобы заключить сделку с Иеронимом. И у этой ужасной женщины… мамы… припасена для него жертва.
“Дева-без-Матери, которую отдадут на съедение Иерониму”. Скарлетт Тэтч предположила, что это какая-то сирота. И как я сам не понял?! Это же было так очевидно! Проклятье!
Мама планировала все это еще семь лет назад. Учитывая, что ее отношение к Саше изменилось сразу после того, как она узнала, что Саша — сирота, очевидно, она планировала все уже тогда. Маме нужна была жертва (Дева-без-Матери), и у нее на пороге так удачно появляется эта самая Дева, возлюбленная ее сына. И вот тут уже возникает вопрос: было ли все это “удачно” и появилась ли Саша в моей жизни случайно? Или нет?
Стоп. Хватит. Хватит гадать, что и как было в действительности семь лет назад. Есть вещи более важные и срочные, чем копание в прошлом.
Саша — это заготовленная жертва. Сирил и женитьба — скорее всего, просто отвлекающая внимание ширма. Безумная… безумная женщина… Наверное, папа понял, что она задумала, и…
Хватит! Уже не до рассуждений и расследований! Пора действовать…»
На этом месте записи обрывались. Последние написанные слова и так уже были едва читаемы, как будто рука писавшего утратила твердость. Строки расползались, буквы растекались, словно хозяин дневника заснул прямо над своей работой.
Мистер Ив вдруг заметил кое-что странное. Он провел пальцем по сгибу страниц. Из сгиба посыпались крошки. Нахмурившись, мистер Ив начал обыскивать постель. Его цепкий взгляд пытался обнаружить некую вещь, единственную, которой не хватало, чтобы подтвердить его внезапную догадку.
— Где ты? Где же ты? Ты должна быть где-то здесь…
Мистер Ив отбросил в сторону одеяло и обнаружил чернильную ручку. Ручка потекла, и вокруг ее пера на простыни расплылось фиолетовое пятно. Чернила уже успели высохнуть. Вероятно, Виктор Кэндл писал свои наблюдения и ел печенье. И вдруг уснул… Печенье с этим едва уловимым гадостным привкусом снотворного зелья…
— Вот ведь чертова ведьма… — со смесью гнева и уважения в голосе проговорил мистер Ив, слизнул с губы крошку печенья и в тот же миг уснул.