— Должны только причастившиеся, — перебил проводник. — Если ты прихожанин, то остаешься нормальным.
— Почему не причастился?
— Я шпионил для них наверху.
— Где? Как?
Михаил ответил не сразу. Он сначала смотрел на Андрея, потом опустил взгляд и стал тереть еще недавно туго перевязанные запястья.
— У ликвидаторов.
— Ты? — Андрей удивленно поднял брови. — Ликвидатор?
— Тоже был, — он недовольно мотнул головой. — Все это в прошлом. Сейчас я грузчиком работаю на складе.
— Почему ушел?
— Надоело, — он потирал покрасневшие запястья. — До чертиков все надоело.
Рассматривая собеседника и думая об услышанном, Андрей вдруг понял, что портрет Михаила кардинально изменился. За фасадом грубого скудоумного выпивохи оказался человек с интригующей историей. И Михаил вдруг перестал казаться тем, кем был еще десять минут назад.
— Посмотри в моей сумке, там должна быть бутылка с серебрянкой, — возвращаясь к своему привычному «я», сказал проводник. — Надеюсь, этот горбатый чмошник не успел до нее добраться.
Покопавшись в сумке, Андрей действительно нашел выпивку, но немного подумал и произнес:
— Не дам, — в голосе звучала решительность. — Сначала выведи нас отсюда.
— Сколько сейчас времени?
— Полночь, — ответил Андрей, посмотрев на часы.
— Наверх сейчас нельзя. Вероятнее всего, ликвидаторы решили избавиться от церкви. Поэтому и здесь, и тем более там, наверху, всех чернобожников сейчас вылавливают. Нас тоже возьмут в общежитии — это без вопросов. Поэтому надо переждать здесь часов шесть-семь. А потом идти наверх.
— Ладно, — подумав, сказал Андрей и кинул алкоголь. — Держи!
Поймав бутылку, Михаил звонко откупорил ее и приложился к горлу на три секунды. Оторвавшись от бутылки, он громко рыгнул.
— Будешь? — он потряс жидкостью.