— Слыхал я, что на вече приключилось, — заговорил после недолгого молчания Макуша. — Стрый ваш мужик, конечно, толковый… Да нехорошо, что наследников Светояра, которым стол по праву Богов предназначен, потеснили.
— Будет милость Макоши, скоро всё станет, как должно, — улыбнулся на его ворчание Чаян, наблюдая за лёгкой суетой Озары. — Только подскажи нам, ты ведь знать должен, всю жизнь здесь живёшь. Как бы нам до святилища старого добраться?
Макуша аж горло озадаченно прочистил, не торопясь отвечать. Махнул рукой вошедшему в избу со двора сыну, приглашая сесть рядом. Как остановилась рядом с ним дочка — поставить на стол миски для всех, шепнул ей что-то. Та кивнула и повернулась было идти, да на сестрицу младшую неосторожно налетела, которая под ноги ей попалась. Девицы вскрикнули досадливо вместе. Полетела на пол крынка полная. Чаян и руки подставил — поймать — верно, быстрее, чем подумать успел. Молоко белоснежными всплеском обдало его рукава, потекло по пальцам, капая на штаны. Зато кувшин целым остался. Княжич замер, наблюдая, как струятся по его рукам белесые разводы, и вздохнул.
Озара и ладонь прижала к губам, растерявшись на миг. А после притворным замахом сестрицу неловкую прочь шугнула.
— Я сейчас, — выдохнула и метнулась было за рушником, да передумала.
Подбежала вновь к Чаяну, который спасённую посудину уже на стол поставил и встряхивал теперь руки, слегка кривая губы. Девица повела его в угол, где стоял ушат глубокий с водой и принялась ему на ладони лить, быстро зачерпывая ковшом.
— Так что скажешь? — громко напомнил о деле Леден, пока старший умывался. — Тропу нам верную до святилища укажешь?
Макуша головой покачал, словно на миг понадеялся, что разговор этот прервётся. На Елицу вновь посмотрел, да она не стала пока никому мешать, вмешиваться. Пусть мужи между собой решают. Её дело здесь маленькое. Теперь уж княжичи на своих землях: она здесь невластна.
— Тропу-то указать могу, — староста потеребил кончик бороды. — Да не стану. Раньше туда мужам ходить не дозволено было, кроме волхвов, а нынче и подавно никому.
Чаян вернулся на своё место и внимательно прислушался к его словам.
— Это ты сказать хочешь, что на просьбу нашу ничем не ответишь? Так и отправишь восвояси? — в голосе княжича мелькнуло злое недоумение. — Так, может, есть в веси такие люди, что могут нас уважить? Нам и того будет достаточно.
— Из веси никто не пойдёт, — возразил Макуша твёрдо. — После всего лиха, что там деялось. Жрицы пропали одна за другой. Одну, говорят, умыкнули да опоили чем-то. А вторая на капище том волшбу свою злую творила. А после и вовсе сгинула где-то. И пожар этот полосой прошёл прямо по капищу. Ничто почти не пострадало, кроме него. Разве не воля это Богов праведных, что захотели место светлое да запятнанное после уничтожить? Значит и нам не надо туда ходить!
Леден вздохнул не то чтобы тяжко, да так — натужно, будто давил в это миг внутри вспышку страшную гнева. Даже Елице сложно было слышать вдругорядь, как люди отказываются идти туда, где однажды отец её побывал. Словно повсюду оставлял он недобрый след. А пуще всего худо было думать, что матушка-то за ним как будто не по своей воле пошла. Да как такое быть может, если всегда казалось, что любили они друг друга всю жизнь, пока недлоля их не разделила?
Леден сжал кулак на колене, а Елица, заметив то, накрыла его ладонью своей. Уж неведомо, отчего успокоить его захотелось, ободрить. Княжич едва не вздрогнул — да и сама она испугалась. Хотела руку убрать, да он быстро её поймал — успел за самые кончики пальцев. Чаян того, к счастью, не заметил, полностью занятый яростным разглядыванием невозмутимого лица старосты, который смолк, не собираясь, видно, больше ничего добавлять к своему отказу.
— Вот уж, Макуша, — с упором приговорил он, чуть выждав. — Думал ты отцу моему друг. А получается…
— Друг, не друг, — махнул тот рукой. — А есть то, что от дружбы нашей не зависит. Какие требы Лешему ни принеси, а светлее те места не станут. И приветливее.
Закончив расставлять на столе посудины с кашей и курятиной, в горшочках запеченной, Озара села рядом с отцом. Прислушалась к словам его последним и небрежно плечами пожала, будто не увидела ни в чём большой закавыки.
— А Димина? — она вспыхнула румянцем, когда братец её под столом пнул легонько, и уставилась на него непонимающе.
— Кто такая Димина? — тут же зацепился за это имя Леден.
Макуша с ответом не поторопился, быстро наминая кашу из миски: после работы самое важное — силы подкрепить. Все смотрели на него с ожиданием. Видно, и дочка его старшая могла о том рассказать, да она притихла совсем, сердито поглядывая на брата, который строго таращил на неё глаза, безмолвно веля молчать.
ebooksa