— А как же злой ведьмак?
— Думаешь, он тебя облает и съест? — фыркнула я.
— Он клялся меня проклясть.
— Тогда возвращайся в город. Вряд ли он за тобой побежит, чтобы проклясть.
— Посреди ночи? — охнул он и схватился на сердце, словно собирался прямо на моем пороге отдать концы.
— В Круэле совершенно безопасно, — уверила я. — Нечисти нет. В смысле, вся нечисть живет в моем доме. А единственное известное мне умертвие обездвижено еще на седмицу, как минимум. Ты же доберешься до города за седмицу?
— За седмицу? — воскликнул Нильс. — Если мне по дороге попадется неизвестное вам умертвие?
— Вряд ли… — скептически покачала я головой, но для очистки совести уточнила: — Тебя учили их упокоевать?
— Было дело, — согласился он.
— Вот. Воспользуешься академическими знаниями. Очень полезная, к слову, штука. Счастливой дороги.
Школяр начал бледнеть на глазах и до побелевших костяшек вцепился в косяк. В общем, невеселая перспектива стать вкусной закуской для гипотетического умертвия подкосила Нильса. Он собрался рухнуть прямо мне под ноги, изобразив глубокий обморок.
Магом он был посредственным, поваром непроверенным, но лицедеем точно талантливым. Зря не пошел по цирковой стезе, сбежал бы от маменьки с бродячими артистами, не пришлось бы сейчас изображать трагедию.
— Господи, ладно, — сдалась я. — Откуда вы только беретесь такие, нежные создания? Идем.
Нильсу резко похорошело. На второй этаж он поднимался бодрячком и головой крутил с большим любопытством. Мы прошли мимо открытой двери в мою спальню. Школяр попытался что-то крякнуть.
— Нет, — сухо объяснила я и, минув туалетную комнату, толкнула дверь в единственную свободную комнату. — Можешь сегодня спать здесь.
Свет озарил маленькую комнатушку со свисающими с балок пучками трав, заготовленных на зиму (некоторые, должна с прискорбием признать, были заготовлены еще к позапрошлой зиме). Окно скрывала глухая ставня, и спертый воздух трепетно пах сухим разнотравьем… Соломой он, в общем, пах, как на сеновале. Обстановку составляли свисающие веники и два сдвинутых к стене дорожных сундука.
Нильс замялся, но все-таки промычал:
— Здесь нет кровати.
— Зато я точно знаю, где есть кровать, — живенько поделилась я. — В городском трактире. Дивное местечко. Шумное, правда. Но. Когда я там ночевала, посетители вели себя тише воды ниже травы. Очень понятливые люди, если их вежливо попросить не орать. Главное, при этом призвать магию.
Нильс смекнул, что любое неосторожное слово легко доведет его до похода по фермерским угодьям в поисках трактира, и с жаром уверил: