— Как скажешь. — Я дернула плечом. — Но за капли от головной боли придется платить монетами.
— Всегда на соседях наживаешься?
— Ты ведьмак, на тебе не грех нажиться, — фыркнула я. — Между прочим, слухи врут: светлые чародейки питаются не воздухом и не солнечным светом. Мы, как бы тебе поточнее сказать, не фиалки.
— Я заметил, — издевательски хмыкнул Фентон. — Тебе еще ученика кормить.
— Ученика будет кормить тот, кому он деньги отдал, — отказалась я от любых притязаний на преподавательское знамя. — А у меня уже есть один живой шкаф. Только он неподвижный и есть не просит.
Между тем, Нильс расправил плечи, размял шею и с самым решительным видом повернулся к дому.
— А куда свет делся? — спросил он, хотя определенно собирался сказать что-то другое.
— Потух. Неожиданно… — Я неопределенно махнула рукой, дескать, не забивай себе голову мелочами, а сосредоточься на главном. — Ты готов?
— Да, — кивнул он и вдруг промямлил: — Нет… Не знаю.
— Выбери один ответ, — предложила я.
— Я готов, учитель.
— Видишь? — Я легонько пихнула ведьмака, задумчиво потирающего небритый подбородок. — Он полностью готов.
— Что-то мне подсказывает, что все закончится печально, — недоверчиво покачивая головой, пробормотал Фентон. — А я не дописал завещание.
— Не каркай, — буркнула я и постучала три раза по подоконнику.
Хотела предложить, чтобы он осенил себя божественным знаком, но где ведьмаки, а где божественное. Боюсь, если Варлок переметнется на светлую сторону, то в мире пошатнется равновесие добра и зла, а местечковое нашествие хаоса перерастет в глобальный конец света.
Темнота между тем быстро сменяла грязные сумерки, и огород уже не выглядел трагично разоренным. Местами даже казался приличным местом, где мирно сосуществовали аптекарские травы, красная бузина и верховный ведьмак. И только место, изуродованное вчерашним ритуалом, потемки не скрасили.
Даже на расстоянии я почувствовала, как Нильс вобрал в грудь побольше воздуха, готовый разразиться неудобными вопросами.
— Если хочешь что-то спросить, то лучше перехоти, — посоветовала я.
Нильс зачем-то посмотрел на Фентона. Видимо, надеялся, что тот переведет ему совет на мужской, то есть человеческий, язык.
— Лучше помалкивай и колдуй, студент, — хрипловато рекомендовал он.