Штормовой день

Повернувшись, Элиот увидел его:

– Как там она, ничего?

– Она наверху. С вашей мамой.

– Выпейте еще на дорожку.

– Нет, я уж поеду.

– Просто не знаем, как вас благодарить. Страшно подумать, что могло бы быть, если б вы не… – Он замолчал, но оборванная эта фраза рождала в сознании ужасные видения: Андреа, умирающая от переохлаждения, утомления, потери крови.

– К счастью, тут подвернулся я. – Морис попятился к двери, видимо желая поскорее ретироваться, но не зная, как лучше это сделать.

Элиот сунул пробку в графин и, отставив только налитый виски, пришел Морису на выручку:

– Я провожу вас.

Морис неопределенно кивнул в нашу с Гренвилом сторону:

– Спокойной всем ночи.

Однако Гренвил грузно, с достоинством поднялся:

– Вы все очень толково сделали, мистер Тетком. Мы вам признательны. И будем крайне признательны, если вы к тому же не станете разглашать девочкиной версии того, что произошло. По крайней мере, прежде, чем факты не будут проверены.

К этому предложению Морис отнесся скептически:

– Все равно просочится.

– Но, надеюсь, не через вас.

Морис пожал плечами:

– Дело ваше.

– Именно. Дело это наше. Спокойной ночи, мистер Тетком.

Элиот пошел впереди Мориса к двери.