Штормовой день

– Андреа! – И тут же, уже не столь резко: – Андреа, я не знала, что ты встала.

– О, я уже несколько часов как на ногах!

– Ты завтракала?

– Мне не хотелось есть.

– Андреа, это Ребекка. Ребекка Бейлис.

– А, да. – Она внимательно посмотрела на меня. – Джосс рассказал мне о вас все.

– Здравствуй, – сказала я.

Она была очень молоденькая, очень тонкая, с длинными русалочьими волосами, свисавшими по обеим сторонам лица – хорошенького, если не считать глаз, слишком светлых и выпученных, чего никак не скрывала неумело наложенная косметика. На ней были неизбежные джинсы и хлопчатобумажная рубашка, производившая впечатление не совсем свежей и, без сомнения, надетой прямо на голое тело. На ногах у нее были сандалии, похожие на ботинки хирурга, в полоску: зеленую и лиловую. На шее у нее висел ботиночный шнурок, а на нем – тяжелый серебряный крест, отдаленное подобие кельтского. Вот и Андреа, подумала я. Андреа, которой так скучно в Боскарве. Было неприятно думать, что они с Джоссом обсуждали меня. Интересно, что он ей сказал.

Она не шелохнулась – продолжала сидеть, оседлав стул и облокотившись на тяжелый стол красного дерева.

– Привет, – сказала она.

– Ребекка остается здесь, у нас, – сообщила Молли.

Джосс поднял глаза. Во рту у него торчали обивочные гвоздики, глаза сверкали любопытством, клок черных волос упал на лоб.

– Где же она будет спать? – спросила Андреа. – По-моему, дом полон под завязку.

– В спальне в конце коридора, – решительно сказала ее тетка. – Джосс, сделай мне, пожалуйста, одолжение.

Он аккуратно выплюнул гвоздики в ладонь и поднялся, запястьем смахнув волосы с лица.

– Отвези Ребекку сейчас к миссис Керноу и скажи ей, что Ребекка переезжает к нам. Потом помоги ей вернуться с вещами обратно в Боскарву, хорошо? Тебя это не очень затруднит?

– Ничуть, – сказал Джосс, при этом лицо Андреа приняло скучающе-отстраненное выражение.

– Я понимаю, что тебе это очень некстати – ведь ты работаешь, – но это настолько облегчит дело…

– Меня это вовсе не затруднит. – Положив свой молоточек, он принялся развязывать узелок на фартуке. Он бросил взгляд на меня: – У меня уже входит в привычку возить Ребекку туда и обратно.

Андреа фыркнула пренебрежительно или нетерпеливо – было трудно сказать, – быстро встала и вышла из комнаты с таким видом, будто нам еще повезло, что она не хлопнула изо всех сил дверью.