– Мира… – Кто-то коснулся ее плеча, и она испуганно вскрикнула. Сначала вскрикнула и только потом поняла, что это Артем. – Прости, – сказал он и отдернул руку, словно она, Мирослава, была отлита из расплавленного металла.
– Тёмочка… я все забыла. Ты прости меня. – Ей было важно сказать ему это как можно быстрее, вот прямо сейчас сказать! Чтобы больше ни секунды не ходить с этим грузом в душе. – Я должна была позвать на помощь, но все забыла!
– Ты умерла, Мира. Ты никому ничего не должна. – Быстрым, каким-то смущенным движением он прижал ее к себе, но тут же оттолкнул, велел: – Смотри!
Она не сразу поняла, куда смотреть. Не сразу увидела на экране его телефона то, что он хотела ей показать, а когда увидела, потеряла дар речи.
– Этого не может быть, – сказала шепотом.
– Смотри на время! – Артём ткнул указательным пальцем в угол экрана. – Куда они могли пойти?
– В овраг… – прошептала она. Земля под ногами закачалась, а весь окружающий мир завертелся волчком. В ее мировосприятии такого просто не могло быть, оттого все шаталось и трещало по швам.
– Бежим! – Артём схватил ее за руку, потянул за собой.
– Куда? – Закончивший раздавать инструкции Самохин заступил им дорогу.
Вместо ответа Артём молча сунул ему свой мобильный.
– Полчаса назад. – Самохин соображал быстро. Куда быстрее Мирославы. – Черт побери! – Он взъерошил свои и без того растрепанные волосы, велел: – Мирослава, оставайся тут!
– Нет! – Ее уже никто не мог остановить: ни следователь Самохин, ни сам черт! Она уже сорвалась с места и, не обращая внимания на боль в обожженной ноге, помчалась по аллее в глубь парка.
Самохин и Артём помчались за ней следом. Самохин, кажется, матерился на бегу. Или ей просто все это чудилось в наполняющем воздух электрическом треске?
Запасная калитка была открыта, порывами ветра ее швыряло из стороны в сторону с такой силой, что казалось, она может слететь с петель. Мирослава проскользнула в образовавшуюся на мгновение щель и помчалась вниз по пока еще широкой тропинке.
– Стоять! – орал позади задыхающийся от бега Самохин.
Артём ничего не орал, берег дыхание. На краю оврага он поравнялся с Мирославой, схватил ее за рукав, потянул к себе:
– Стой! – Сказал таким тоном, что она замерла. – Ты никому не поможешь, если сейчас сломаешь ноги.
Ответить она ничего не успела, потому что он вдруг сначала притянул ее к себе, а потом обеими руками пригладил ее взвившиеся вверх волосы.
– Опять вздыбливаюсь? – спросила она шепотом.
– Типа того.