Элита. На дне класса

22
18
20
22
24
26
28
30

– Какого хрена ты за мной таскаешься? Я пойду с тобой на свидание, чего еще от меня надо?

Но Жанин не преследовала его ни с какими секретными намерениями, разве что хотела немного подразнить. И оказалось, что очень весело и интересно быть неким «убийцей в маске» именно в этом слэшере. Но слова Марио застали ее врасплох, и она не знала, что ответить, поэтому просто рассмеялась, демонстрируя напускное веселье. Парень растерялся, в обычной ситуации он бы толкнул ее, оскорбил, выказал все свое презрение и угрожал бы Жанин, но он первый раз в жизни почувствовал себя жертвой издевательств (причем легких издевательств). Наличие фотографий не давало ему покоя.

Он не понимал, как действовать в таких обстоятельствах, поэтому развернулся, выдохнул, закатил глаза и прибавил шагу.

– Марио! До встречи в субботу.

Он даже не обернулся, а поднял руку и показал ей средний палец.

Оскорбительный жест был символом презрения, но он знал, что ему придется смириться и встретиться с Жанин, хотя сама мысль о свидании вызывала отвращение. Он уже обречен на это, но собирается ли он сидеть сложа руки? Он мог вести себя как придурок и заставить Жанин пожалеть о ловушке, которую она ему подстроила, но можно быть милым и очаровательным, что, конечно, будет стоить больших усилий, заставить ее влюбиться (ведь он соблазнил ее однажды), а потом просто разорвать девку заживо, когда она начнет есть у него с ладони. Он должен что-то сделать, он не мог поддаться шантажу жирной идиотки и оставаться невозмутимым, как будто ничего не случилось. Но если Марио и знал что-то о шантаже, то лишь одно – то, что видел в нескольких дублированных сериалах.

Когда ты поддаешься один раз, то попадаешь в бесконечный цикл, в котором шантажист не останавливается и просит все больше и больше. А Марио поддался на уловку пойти на свидание. Ладно, но что будет дальше? Вот таким он задавался вопросом.

Сначала она попросит о ерунде, а потом захочет, чтобы ты с ней снова переспал, отведет к себе домой и прикинется, что у вас отношения, чтобы ее родители перестали думать, что она лесбиянка. Ну а я не доверяю этой девчонке и должен что-то предпринять. Никто не смеет смеяться надо мной. Никто. Особенно она – ведь она изгой. Я пойду на свидание и что-нибудь придумаю…

* * *

Мелена неслышно спустилась по лестнице, но не потому, что не хотела шуметь, а потому, что слишком долго сидела в комнате и теперь смахивала на привидение. Кокаин лишал ее аппетита – она всегда теряла не менее килограмма, но когда действие ядовитого вещества ослабевало, она начинала ощущать пустоту в желудке, и ее мучил чудовищный голод. Обычно девушка ела гамбургеры и пиццу или хот-доги и кебабы, в зависимости от того, как она себя чувствовала. Иногда она могла удовлетвориться всем, что находила в холодильнике, создавая невозможные смеси в собственном измученном желудке: несколько маслин, кусочек пересушенной индейки, заветренный картофельный салат, чипсы такие и чипсы сякие, ломтик арбуза, фисташки, забытое куриное бедро, крабовые палочки и (почему бы и нет?) стакан молока с кукурузными хлопьями. Взрывная смесь еды, сдобренной глутаматом, не являлась вредной, а приносила организму только пользу, это были деликатесы, созданные для наслаждения, и Мелена поглощала их, стоя перед холодильником, не присаживаясь. Но поскольку мать уже в течение долгого времени ничего не покупала, а прислугу уволили, то дом был запущен, а холодильник пуст, как чужое заброшенное жилище. Они все были заброшены. Мать, дочь и холодильник.

У Мелены не было наличных, только счет с небольшой суммой, и она берегла скудные средства на крайний случай, когда, к примеру, не сможет пережить очередную выходку матери и придется ночевать в отеле, садиться на поезд, самолет и так далее. Поэтому она не стала долго раздумывать.

Мелена пересекла холл, чтобы подойти к вешалке, где мать всегда оставляла сумку, которую брала с собой. Родительница меняла их каждый день, но уже давно никуда не выходила…

Звук телевизионной программы давал понять, что мать смотрит абсурдное шоу «Магазин на диване», где продают идиотские складные столики, шланги, которые сворачиваются сами собой, или миниатюрные часы. Тем не менее Мелена заглянула в комнату, чтобы в этом удостовериться.

Да, мать, вернее то, что от нее осталось, лежала на диване с открытым ртом. Мелена проскользнула к вешалке и быстро полезла в сумочку.

Она точно не знала, сколько евро на счету у матери: на самом деле она не представляла, были ли они настолько бедны, как говорила Аманда, или та просто блефовала. Ясно только, что бывшая модель оказалась скрягой вроде дядюшки Скруджа и не собиралась делиться сбережениями. Мелена предполагала, что у них много денег (достаточно взглянуть на их дом или изучить эксцентричные траты матери), но не могла выяснить, действительно ли полное разорение стучится в дверь. Если они все еще живут здесь, то, значит, ситуация не столь ужасная.

Она и раньше крала из материнской сумочки купюры, но сейчас собиралась скопировать номера кредитных карт, чтобы заказать еду через интернет (хотя бы пару пицц), а также купить нарезанный хлеб, туалетную бумагу и что-нибудь еще.

Она вытащила карточку, достала мобильный, сделала снимок и, прежде чем успела сохранить его и перестать чувствовать себя персонажем из кино «Миссия невыполнима» с Томом Крузом[39], услышала голос:

– Что ты делаешь?

Мать стояла позади нее, изможденная, в своем вечном кимоно. Мелена остолбенела и от того, что ее застукали, и от пугающего и неряшливого образа женщины с немытыми волосами.

– Я голодна. Есть нечего, а я должна питаться, и ты тоже.

– Ты обкрадываешь меня? Ты у меня воруешь, соплячка. Воровка. Я даю тебе все! Я отдала тебе свою жизнь, а ты крадешь у меня? Ты – идиотка несчастная! У меня могла быть такая же дочь, как Марина Нуньер. Вот она-то – хорошая девочка, получает высокие оценки и не ворует у родителей. Что за дерьмо, а не жизнь! Не смей брать мои вещи! Не прикасайся к деньгам! Прекрати красть мою жизнь!