– И почему никого нет? Где они все? Неужели никто не слышал ваших воплей? – раздраженно спросил СИ.
– Так все в теннис играют, еще вчера договорились, что сегодня рано утром начнут, пока не жарко. Заняться-то чем-то надо.
– А Артура почему не стали звать?
– Я слышала, как гости это обсуждали вчера за ужином. Он сказал, что стар уже для теннисных турниров.
– Понятно, – повторил СИ. Ему хотелось рвать и метать. Второе убийство под самым носом. В том, что это убийство, он не сомневался. Не бывает таких совпадений.
Он приказал горничной спускаться вниз и подождать сержанта, который запишет все, что она вспомнит, а сам вернулся в комнату для углубленного осмотра. В спальне должно было быть еще что-то важное, что-то, что он должен увидеть. Он зашел в комнату и остановился в дверях, как и в первый раз. Затем начал осмотр.
По понятным причинам картина с его первого визита не изменилась. На тумбочке возле изголовья лежала одинокая книга. СИ посмотрел на название и хмыкнул. «Пурпурное жало». В шкафу брюки и рубашки аккуратно развешены, на туалетном столике расческа, одеколон и ежедневник.
Ежедневник СИ быстро пролистал и аккуратно сложил в пакет для улик, который удачно обнаружился в кармане, от всей души рассчитывая на занимательное чтение в участке. Обойдя комнату по периметру и вглядываясь в каждый предмет, он подошел к кровати. Смерть Артуру досталась не из легких, но пока было непонятно, чем она вызвана. СИ встал на колени и заглянул под кровать. Он был вознагражден. Там на боку лежал толстостенный зеленоватый стакан. СИ обмотал руку платком, достал стакан и сунул нос внутрь. Но даже если бы он этого не сделал, то определить содержимое не составило бы труда – пустой стакан все еще сильно пах коньяком. Он осторожно положил его на ковер – экспертизу надо будет сделать как можно скорее. По подсчетам, криминалисты могли прибыть самое ранее через час, который он решил потратить на общение с обитателями дома. Он вышел и закрыл за собой дверь. Сержант как раз появился в коридоре и СИ приказал ему не отлучаться от двери до прибытия коллег. Уже идя к лестнице, он обернулся к сержанту:
– Девушка не сказала, она вчера вечером подавала ему коньяк?
– Она сказала, что обслуживала его только по утрам, вечерами не заходила. Про вчерашний вечер ничего не говорила.
СИ кивнул. Он не был удивлен.
Несмотря на ранее утро, воздух прогрелся градусов до тридцати, и все теннисисты изнывали от духоты. Уже сыграли одну партию – Тео и Марго против Евы с Алексом, которые очень старались и в жесткой борьбе смогли выиграть два сета, но исход поединка был предрешен с самого начала – Марго не любила проигрывать.
Анна бледной тенью сидела на скамейке у корта и обмахивалась расписным китайским веером. Ей не хотелось приходить, но Роберт и остальные так участливо и искренне звали ее накануне, что она не нашла в себе достаточно сил отказаться. Теперь она сидела в своем самом легком белом сарафане и широкополой шляпе, стараясь отогнать тупую головную боль. Вернее, она отлично знала по опыту, что отогнать эту тяжесть в голове не получится. Если с ней проснулась, то рано или поздно голова разболится до искр из глаз, но каждый раз она надеялась, что в этот раз все будет иначе и этот день станет поворотным, станет началом конца невыносимых мигреней.
– Кто следующий? – раздался громкий крик у нее под ухом, и она вздрогнула и нахмурилась от резкой боли, пронзившей череп.
– Кто следующий? – чрезмерно громко повторила Катрин.
– Меня увольте, – прозвучал голос Роберта у другого ее уха. – Я для таких упражнений уже стар.
– Ну что вы! – запротестовал Алекс, подходя к ним и снимая мокрую футболку. Он собирался еще добавить что-то вежливое, но вовремя понял, что теннис в такую жару и правда может прикончить старикана.
Анна взглянула на его влажный торс и тут же отвернулась. Смотреть на молодого привлекательного мужчину едва ее муж умер показалось ей неприличным. Ее вдруг затошнило. Она поднялась и побрела к дому с намерением запереться в спальне, опустить шторы и перестрадать мигрень в темноте и одиночестве.
Никто не обратил на ее уход внимания. Марго энергично объясняла Тео, как надо было действовать, чтобы не продуть два сета, Тео, смеясь, оправдывался, а Ева подошла к ним и с неподдельным интересом смотрела на этих двоих, которые так хорошо подходили друг другу. Неисповедимые пути любви с недавних пост-депрессивных пор занимали ее всерьез.
Катрин сидела в кресле с толстым глянцевым журналом в руках и выглядела такой довольной, словно собирается делать пометки о покупках на страницах с платьями. Кора бродила по парку с рассеянным видом, надеясь избежать предложения сыграть – она держала ракетку в руках два раза в жизни и не хотела, чтобы это стало очевидно присутствующим. Роберт стоял у сетки на корте и внимательно осматривал ее – как рачительный опекун, он должен будет оставить внуку имущество в отличном состоянии.