– Удочку! – громово закончила жена. – Все удочки на месте в сарае. Зачем ты врешь, Амфитрион?
– Пелагея обсчиталась, одной не хватает.
– Да ты что? – язвительно произнесла Зоя. – После завтрака мы вместе сходим и посчитаем.
– Пожалуйста, – равнодушно ответил Амфитрион. На том разговор и завершился.
А в это время следователь Попов и лейтенант Скворцов вовсю претворяли в жизнь следственные мероприятия. Начали с обыска у Тарасовой. Понятыми были супруги Арсеньевы. Анна Дмитриевна была возмущена обыском, но потом сдалась, поняв, что сопротивление бесполезно.
– Ищите, – бросила она, садясь на стул в уголке.
Обыск продолжался полтора часа, но ничего сколько-нибудь подозрительного обнаружено не было.
– Ну что, убедились? – язвительно бросила хозяйка дома, выпроваживая следователя и понятых. Попов ничего не ответил.
На следующий день он, выполняя указания прокурора, попросил Тарасову припомнить, кто у нее бывал в доме за пределами гостиной и существовал ли человек, оставивший отпечатки, но не бывавший в доме по её приглашению. Чтобы задобрить Тарасову, раздраженную вчерашним обыском, Попов доверительно сообщил Анне Дмитриевне версию о том, что кто-то хотел залезть в её дом и что-то украсть, а Тишкина его подкараулила и была убита.
– Но зачем же было делать обыск? – резонно спросила Тарасова.
– А как же, – возразил следователь. – Нужно же знать, что преступник искал.
– Но я уже говорила, что ничего не пропало.
– Это была вынужденная формальность, – мягко произнес Попов. – Такая уж у нас работа. К тому же, – понизил он голос, – вам могли что-нибудь подложить.
– Бомбу? – улыбнулась Тарасова.
– Нет, что-нибудь компрометирующее.
– Какие глупости вы говорите, – недовольно сказала Анна Дмитриевна, но подумать над вопросами следователя обещала.
Выйдя от Тарасовой, Попов столкнулся с Бочкиным. Ветеринар неприязненно с ним поздоровался и постучал к Анне Дмитриевне. «И этот ещё тут шляется», – недовольно подумал Попов, провожая Бочкина недружелюбным взглядом.
Эксперимент с криками у дома тоже не дал особых результатов. У Симагиной в доме крик был слышен, но слабо, а около бани Бочкина его вообще было не слыхать. Кричали не очень громко и сошлись на том, что задремавшая Симагина могла ничего и не услышать.
Допрос водителя автолавки тоже ничего не прояснил. Тот красочно живописал появление Шельмы и какое она на него произвела впечатление. Это было всё, чего удалось от него добиться.
Эксперимент по проверке алиби Цепкиной Попов вообще отменил.