Зал ахнул, когда судья, не имея никаких поводов для дальнейшего продолжения слушания, отпустил своим решением задержанных на все четыре стороны. Собственно, иного выбора у него не было. Человек, связанный по рукам и ногам буквой Закона поступить иначе просто не мог, пусть ему и трижды было ясно, что за личиной лисов-оборотней скрываются истинные обвиняемые. Но весь подвох был в том, что Элан и Афалия не просто преобразились в Великой Реке, добавив себе хвосты и уши, нет! Они стали совершенно иными существами, и эти существа с человеком уже не имели решительно ничего общего, и доказать их причастность к кровопролитию уже не получиться ни у кого и никогда…
Машина с дипломатическими номерами быстро катилась по широкому шоссе, а внутри разразилась настоящая буря веселья.
– Видели их рожи?! – Утирала слёзы сквозь смех Саша, – Как будто по килограмму лимонов съели!
– Обожаю буржуазные судилища! – С восторгом нахваливал судебную систему эволэк, – Все знают, кто мы такие на самом деле, но связать наши новые личности со старыми нет возможности, и всё тут!
– Я даже и не волновалась совершенно! – Лисичка льнула к своему избраннику, а тот прижал возлюбленную к груди, и зарылся носом в её густые волосы.
Майский, довольный скорым разгромом вероломного врага, приосанился:
– А чего было волноваться? Доказательств вашей причастности к содеянному нет и быть не может. По официальным бумагам, вы, как Лесавесима и Хилья, выращены в институте, с вполне определённой целью, а где сейчас Элан и Афалия никто и знать не знает! Кроме небольшого сходства лиц ничего в активе у стороны обвинения нет!
Полякова подалась вперёд, сцапав в восторге обоих хитрецов:
– Умницы, мои! – Оба рыжих проказника с пылом ответили на ласку своей наставницы, а та не переставала расточать восторженные оценки, – У этих идиотов ничего нет за пазухой! Ваши лисьи физиономии даже на новостных лентах Новой России ни разу не названы настоящими именами! Вот уж плуты, так плуты!
У отеля в одном из самых престижных районов Москвы, где и поселили всех ибисовцев, вернувшихся с победой кицунэ встречали соратницы и соратники. Девчонки и мальчишки, зелёные и ветераны, только забросили вещи в номера, и с тревогой ожидали своих друзей на улице, так что, и сад, и дорожки у бассейнов, были заполнены народом. Тесноты поначалу не наблюдалось, но когда из-за поворота показалась знакомая машина представительского класса, народ дружно ринулся встречать двух «лисиц» и их сопровождающих. Водителю пришлось даже остановиться, не доезжая до входа – так плотно люди загородили проезд!
Куко и Шакко едва успели выбраться из лимузина, как их тут же взяли в оборот восторженные друзья, и два орущих от счастья существа стали взлетать вверх на руках товарищей. Но, даже взмывая к небесам и падая вниз, Лис понял причину такой прекрасной осведомлённости коллег – на нескольких экранах одновременно дикторы уже передали всей планете итог одного из самых громких, но и одного из самых коротких в истории процесса…
* * *
Василий Алексеевич был просто в бешенстве, и Осокин даже сквозь прикрытые двери его рабочего кабинета прекрасно слышал все отборные выражения, которыми шеф крыл своих юристов и адвокатов.
Глава службы безопасности вынужден был признать неплохую сообразительность своих соперников. Разыграли они всё, как по нотам.
С далёкой Новой России на родину человека, естественно, постоянно приходили новости о продвижении работ ИБиСа над экосистемами планет ещё более далёкой и негостеприимной Еноселизы. Стройка века привлекала закономерный интерес, как масштабом, потребовавшим консолидации усилий всех развитых систем, так и значимостью для дальнейшего продвижения вглубь рукава. Так что, можно было даже не тратиться на работу с негласными источниками информации, а просто читать газеты, смотреть телевизор, общаться в соответствующих кругах элиты общества, и твоя информированность будет более чем достаточная. Так он и поступал.
Эволэки простачками не были, и уже показали оскал, сорвав попытку физического уничтожения института, а теперь вообще перекинули сражение на вражескую территорию. Всё загадочное, скрытое от глаз обывателя, что происходило в стенах ИБиСа во время погружения, было подчинено единому замыслу – добраться до главы семьи.
Со стороны могло показаться, что Элан и Афалия, два главных движителя планов мести, сами по себе, а странные создания, лисы-оборотни, отдельные личности. Александр, просматривая видеозаписи их официальных выступлений, не мог не заметить довольно умелой игры на публику. Когда было нужно, перед телекамерами оказывалась парочка уже знакомых эволэков: вполне нормальные внешне юноша и девушка, приветливые и общительные охотно рассказывали репортёрам о создании рыб и китов для Эликомо, а работники пера, словно по команде (а словно ли?), не задавали им никаких вопросов по поводу Перекрёстка. Грамотная съёмка, и не менее удачно подобранная одежда, позволяли скрыть всё то, что эта парочка принесла с собой из Океанеса.
Но, как только вставала необходимость показать изумлённому миру двух Навигаторов, проложивших дорожку огромному кораблю от Паллады к Новой России, перед взором зрителей представали неведомые существа. Хвосты и острые парные уши, рыжая шерсть и белоснежные клыки, даже лица выглядели иначе – эксперты утверждали, хотя, как знать это наверняка, что преображение было простой работой мышц и удачно подобранной игрой теней и света. Их голоса вообще менялись до неузнаваемости, мелодичные, музыкальные, они добавляли кицунэ особую очаровательность, и Осокин не раз и не два видел, как самые разные люди непроизвольно улыбаются, пленённые их красивыми переливами.
Лисицы умудрялись не отталкивать своей внешностью ни интервьюеров, ни простых людей, с которыми сталкивались в городах, и по каналам беспрестанно кочевали видео с их участием. Особенно запомнился сюжет, снятый любителем в каком-то магазине, когда Лис играл с мальчиком лет, наверное, трёх, если и не младше, используя в качестве игрушки собственный хвост. Люди без тени страха наблюдали за этой весёлой чехардой, особенно их рассмешил момент, когда карапуз поймал-таки своими цепкими пальчиками рыжую шерсть.
Лисичка с огненными волосами не отставала от своего друга ни на шаг, постоянно появляясь среди молодёжи на пробных испытаниях (как раз шёл набор желающих проверить свои силы в контактах с Океанесом), и живо общалась с кандидатами. Её внешность захватывала дух, пусть и непривычная человеческому глазу, но по своему красивая, манера общения, стиль ведения диалогов менялись до неузнаваемости, ничего общего не имея с привычной дочерью губернатора.