Снова свист ветра, но на сей раз от стремительного снижения. Большая сестра и серая молния падали практически в плоском штопоре, а эволэк и куратор всеми силами старались не свалиться с их спин. Страх пробрал очень сильно, когда взгляды отсчитывали метры до смертельного удара о бездушный бетон, и с каждой секундой Куко и Елена непроизвольно напрягались всё сильнее и сильнее.
Но сёстры подтвердили свою репутацию королев воздуха, с немыслимой точностью вписавшись в гигантский колодец, и выровняв полёт у самой воды. Такой маршрут был выбран не случайно: подъём и спуск по спирали позволил избежать попадания на видеокамеры, которыми Москва оказалась просто переполнена. А полёт над бурными водами подземелья вообще уводил их от глаз любого случайного свидетеля.
Вот только сама река таила в себе смертельную опасность. Раскинувшийся на огромной площади мегаполис, не оставлял рекам и осадкам никакого пути, кроме как по маршрутам, проложенным человеком – не было в техногенном монстре почвы, что впитала бы хоть часть воды, и всё, что проливали весенние небеса, стекало вот в такие подземные реки.
В первый миг Куко чуть не дал команду поворачивать назад – река, заполненная до краёв, кипела и бурлила, оставив не так много места между водным капканом и сводом туннеля. И летуньи, и оба всадника, прекрасно понимали – единственная ошибка в пилотаже, и конец! Из таких водоворотов не выбраться даже самому умелому пловцу!
Но шли секунды, бешено стучали в испуге сердца, оставались за спиной километры пути, а Лесавесима и Хилья с филигранной точностью мчались вперёд, едва не цепляясь на махах кончиками крыльев бурных потоков. И снова водная гладь стремительно проваливается вниз, а в ушах стучит пульс, подчиняясь смене давления. Снова спиральный подъём, оставляющий под ногами зев жуткого колодца, и перед взорами ночных странников предстал настоящий дворец, шпилем уходящий ввысь – замок кровавого дельца…
Сухомлинов проснулся как от толчка, сев на кровати. Уже глубокая ночь, почти утро, четыре часа и пятнадцать минут, как сообщили ему настенные часы, выполненные умелыми руками мастеров старой закалки – ручная работа с механической начинкой, никакой приевшейся электроники. В комнате тихо, только едва слышный бег стрелок, да собственное испуганное дыхание. А почему, собственно, испуганное?
Он суетливым взглядом пометался по комнате, но ничего необычного не заметил, только пространство под кроватью манило его, как в каком-то фильме ужасов. Снизу на него накатывались волны, пропитанные липким запахом животного страха и опасности. Мужчина с опаской свесился с края ложа, и на секунду замер, решая, что же делать? Заглянуть самому, или позвать охрану? Несмотря на испуг, он всё же сумел побороть тёмный инстинкт, да и глупо заставлять телохранителей бороться с какими-то уж совсем детскими страхами.
Рывок, и ткань освобождает жуткий тайник, окутанный тьмой. Никого. С облегчением утирая пот, Сухомлинов сел на край кровати, но уже в следующий миг подскочил, словно ужаленный – по этажу тихим ручейком разливалась песня, пока едва слышная, она словно звала его, будто шептала имя, подчиняя своей воле.
Как загипнотизированный удавом кролик, он прошёл к выходу, толкнул двери, но двух охранников на посту почему-то не было. Данный факт в обычной ситуации вызвал бы вспышку гнева, но мужчина лишь отметил его, и прямо в пижаме двинулся навстречу голосу, что пел пустоте коридора.
В тёплом воздухе кружатся
Эти маленькие феи,
Увлекая лёгким танцем,
Убивают не бледнея.
В этот миг по нервам резанул чей-то вскрик, явно предсмертный, а потом слух уловил характерный звук упавшего безвольного тела. Сухомлинов, в испуге вжавшись в стену, не сводил глаз с приближающегося убийцы.
Рыжее создание, не таясь, двигалось к нему, прямо таки танцевальной походкой.
Их жестокая привычка –
Их холодные объятия.
Разлетаются, как птички,
На ветру смешные платья.
На лестницу вбежали ещё два громилы из охраны, нацеливая пистолеты на незваного гостя, но тренированных бойцов словно подхватила неведомая сила, закружив странной в своей пугающей красоте мелодии.