Однажды в СССР

И хриплый голос пел:

«…

Aqualung my friend

don"t you start away uneasy

you poor old sod, you see, it"s only me.

Do you still remember

December"s foggy freeze

when the ice that

clings on to your beard is

screaming agony

…»

Глава 39

Иных людей бывает слишком много. Вроде, как и один человек, хотя сложения обычного, занимает полтора сидения в троллейбусе, шумит, как-то затеняет горизонт. Бывает люди, с которыми уютно. Аркадий был человеком едва заметным в коллективе. Он нем вспоминали, когда что-то происходило.

Ушедшего Аркашу жалели, о нем вспоминали, не предполагая, что Лефтеров скоро явится на завод с самыми скандальными намерениями.

Тогда заводские старожилы заключали что действительно, с парнем поступили неправильно. Что он не пропадет.

И Аркадий действительно не пропал.

–

Мир тесен вообще, а мирок провинциального городишки тесен по-особенному. Тут не сдвинуть ни один кирпичик, чтоб не поменяли своего положения другие камешки.

Едва успел Аркадий получить трудовую книжку, как встретил на остановке однокашника-заочника, который и предложил приятелю место мастера в открывающемся ПТУ.

Аркадий согласился не раздумывая: быть в СССР тунеядцем – постыдно, да и подозрительно. Зарплата работяге будто нарочно установлена такая, чтоб человек жил на нее месяц, не накапливая заметных излишков. На деньги, которые получает инженер, детей можно поставить не на ноги, а от силы на четвереньки. Оттого советская семья живет дружно и в тесноте: бабушки подкармливают внуков, пока отец шабашит или где-то на полставки подрабатывает.