И, кажется, Карпеко узнал стоящего – это был Кочура, удельный владелец города.
– Ну что, Гордеич, – заговорил начальник. – Дым стоит до небес. Из Москвы шлют оперативников.
– У нас уже есть один москвич, – заметил Карпеко.
– Удалось бы избежать трагедии, если бы патроны были найдены раньше – не обращая внимания отговорки, шеф гнул свою линию дальше. – И, может быть, наверху захотят найти крайнего.
Разговор начинался неприятно. Но Карпеко решил отложить панику на неопределенное будущее. То, что его назвали по отчеству – было хорошей приметой. С другой – сесть не предложили. Но это могло произойти из-за чужака.
Поскольку чужак доселе молчал – Карпеко сделал свой ход:
– И что мне сделают? Выпишут выговор? Ну так я его повешу на стенку в сортире рядом с грамотами и благодарностями. У меня сортир на улице, если что. Уволят? Ну, я на завод пойду, охранники везде нужны.
– Тихо, тихо! – замахал руками шеф. – Успокойся, Гордеич.
Шеф мямлил, поглядывал на спину присутствующего. Тот, почувствовав взгляд, вздохнул и заговорил:
– Воры вооружены и очень опасны. Один вохровец ими отправлен в реанимацию, и если вы не захотите туда же – я не буду возражать. Мне они живыми не нужны – еще неизвестно, что они в тюрьме учудят. А единственный для них возможный приговор – высшая мера. Письменного приказа не будет. Но как то говориться – умному достаточно. А вы, Карпеко, умный.
Голос Кочуры был известен Карпеко – порой он выступал на митингах, участвовал в радиопередачах местной радиостанции.
– Если приказа нет, то и подчинятся мне нечему, – сказал Карпеко.
– Это да, – согласился начальник. – Но ты подумай.
– Уже. Разрешите идти? – спросил Сергей.
– Идите.
Из кабинета начальника Карпеко спустился в оружейку. Явился дежурный с потрепанным журналом выдачи личного оружия.
– Выдай мне «стечкин», – сказал Карпеко дежурному.
– Вот еще. Он не на тебя записан.
– Звони шефу. Он дал добро. И сразу насчет брони спроси – я ее тоже буду брать.
– Серега, ты на войну собрался? Тебе, может, гранаты и гранатомет дать?..