– У вас, случайно, нет телефона Кати? – спросил я.
– А как же! Записан наборчик, – кивнула говорливая мадам, – ща скажу.
Из квартиры вышел мужчина.
– Мать, с кем ты перетираешь?
– С родней Брони. Симпатичный человек. Приехал своих навестить, а все померли, – объяснила мать.
– Татьяна Степановна, вали домой, – приказал дядька, – живо!
Тетушка молча шмыгнула за дверь.
– У нее инсульт случился, – сказал сын, – заговаривается. Глупости порет. Памяти никакой, чего у матери в голове творится, никто не разберет. Вы кто? Родственник Малежкиных?
Я решил изменить версию.
– Нет. Познакомился случайно с Екатериной. Она сказала о желании сдавать родительские хоромы. Договорились, что я приеду сегодня на комнаты посмотреть. В оговоренный час прибыл, а дверь заперта.
Собеседник почесал макушку.
– Странно, жильцы давно там обитают. Что-то вы неправильно поняли!
– Похоже на то, – согласился я. – А кто их снимает?
– Вам зачем? – сделал стойку парень.
– Мне отсюда до работы пешком рукой подать, – нашел я нужный аргумент, – очень удобный вариант. Может, жилец согласится на отступные?
– Ваще не в курсе, кто там поселился, – отрубил сын Татьяны Степановны.
Я постарался говорить жалобным тоном:
– Ваша мама пообещала дать мне контакт Екатерины.
– А я вам сообщаю, что мать после инсульта дурой стала! – вскипел парень. – Болтает незнамо что. По виду нормальная, а в голове у нее сало, мед, дерьмо и пчелы! Все перемешано, сожрать нельзя.
Я не успел отреагировать, молодой мужчина скрылся в своем жилье, захлопнул дверь, и тут же раздался его злой голос: