«По ту сторону границы, – думаю я. – На участке дороги, с которого уже не видно Пастораль. Гораздо дальше того места, до которого добрались Эш и Тёрк. Глубоко, глубоко в лесу». Но Леви смотрит на меня так, словно уже знает ответ. Или подозревает. Мы смотрим друг на друга, выискивая ложь, чужую слабину, знаки, способные изобличить.
– Ты знаешь, кто она? – спрашиваю я.
Прищурив правый глаз, Леви подбирает отвисшую челюсть:
– А я должен?
– Ее зовут Мэгги Сент-Джеймс.
Леви выдыхает. В облегчении? Или это все алкоголь, вкладывающий в его жесты смысл, которого они не несут?
– В Пасторали нет женщины с таким именем, – отворачивается от меня Леви. – Тебе это известно.
Возле дерева Мабон несколько женщин, включая Алису, уже закончили привязывать ленточки из окрашенной ткани к нижним ветвям и теперь, встав кольцом вокруг его ствола и держась за концы матерчатых полос, тихо напевают. А потом начинают меняться местами, обвивая ствол дерева крестообразным узором из лент. Так они скрепляют брак Леви и Алисы, «заверяют» его у дерева. У того самого дерева, под которым всего пару дней назад были свернуты шеи двоих мужчин.
– Может быть, она пришла сюда давно, – предполагаю я.
– Последние десять лет в Пастораль никто не приходил, – напоминает мне Леви.
К нам никто не приходил с той поры, как умер Купер и лес стал опасным. Кивнув, я опускаю взгляд на фото в руке – полуразмытый образ женщины, которая взывает ко мне своим видимым глазом. Молит о чем-то. Просит ее разыскать?
– А вдруг эта женщина все-таки добралась до нас? – упорствую я. – Проникла как-то в общину, а потом с ней что-то случилось…
– А что с ней могло здесь случиться?
– Не знаю. – Перевернув фотокарточку, я читаю на ее обороте имя, написанное черными чернилами от руки. – Я думаю, сюда дошла не только эта женщина. Но и мужчина, ее искавший. Мужчина по имени Тревис Рен.
Нижняя челюсть Леви выпячивается вперед, но быстро возвращается на место.
– С чего ты это решил?
– Я нашел в нашем доме, на террасе, блокнот. Точнее, дневник. Его вел мужчина по имени Тревис Рен.
Я не планировал рассказывать Леви о блокноте, мне казалось, лучше сохранить это в тайне. Но сейчас мне вдруг захотелось убедить Леви в исчезновении двух человек. Да и лучше – менее рискованно – рассказать ему о блокноте, чем о пикапе, найденном мной на дороге, и, значит, сознаться в том, что я выходил за периметр.
– И ты думаешь, что этот человек был в вашем доме?
– Да.