– И эта Мэгги Сент-Джеймс тоже?
– Возможно…
Леви подносит к губам кружку, но та пуста. И он мотает головой:
– Если бы эти люди находились в Пасторали, если бы наведывались в ваш дом, мы бы об этом знали, – скривив губы в странную дугу, Леви, не моргая, смотрит мне прямо в глаза. По их едва заметному прищуру я понимаю: он пытается сохранить контроль – надо мной, над своими эмоциями.
Пение женщин у дерева Мабон смолкает. Теперь они держат руки над Алисой, как бы оберегая и защищая ее – в знак того, что всегда будут рядом, даже после вступления в брак и новую роль жены. А затем, смеясь и отпуская шутки, женщины расходятся.
– Тревис мог пробраться в дом ночью и заночевать на террасе без нашего ведома.
– А женщина?
Убрав фотографию в карман, я пожимаю плечами.
– Не знаю… Мне невдомек, где она ночевала… Но я уверен, что они здесь были. Оба.
«Что подумает Леви? Я говорю как одержимый…»
– Ты должен успокоиться. Выброси все это из головы, – говорит Леви ласково, как отец сыну, которому привиделся кошмарный сон: «Постарайся заснуть, утром все будет хорошо!» Прокашлявшись, Леви добавляет: – Мои глаза болят от плача, легкие – от кашля, колени – от долгого стояния на них, а сердце – от веры. Если ты устал и тобой завладела боль, ступай в этот лес, ляг там и спи…
Это цитата Купера, нашего основателя. Похоже, Леви проговаривает ее сейчас мне в напоминание. Он думает, что я забыл, почему и для чего мы здесь. А может быть, решил, что я забыл, кто он – наш лидер, предводитель. Я слишком сильно напирал на него, я зашел чересчур далеко. И теперь вижу вены, вздувшиеся на его лбу от напряжения.
Поставив на траву у ног пустую кружку, Леви с трудом распрямляется.
– Уже поздно, – бормочет он.
Хлопнув меня по плечу и кивнув, Леви делает несколько шагов вперед, потом сворачивает в сторону и исчезает в темноте. Я вглядываюсь в место, где он исчез, и смутное подозрение начинает оформляться в осознание, вмиг озаряющее разум. И дело вовсе не в том, что именно сказал Леви. Загвоздка в том, как его глаза уклонялись от моего вопрошавшего взгляда, как сбивалось его хриплое дыхание, как проседал его голос. Конечно, он был пьян, но суть в другом. Леви лжет!
Я стою на крыльце его дома, спрятавшись в тени, упершись плечом в выпуклое бревно. В переднее окно мне хорошо видно, как Леви подходит к застекленному шкафчику-горке и достает оттуда новую бутылку виски. Темная, рыжевато-коричневая жидкость расплескивается на деревянный стол, но Леви удается наполнить бокал. Поднеся его ко рту, он залпом выпивает виски, ставит бокал на стол, но больше не подливает.
Камин в гостиной разожжен; повсюду в доме горят свечи – должно быть, кто-то из общины зажег их раньше, чтобы нашему предводителю по возвращении с невестой домой не пришлось бы на ощупь копошиться в темноте. Леви подходит к камину и что-то бросает в огонь. Похоже на маленькое поленце. И почти тотчас же сквозь преграду из оконных стекол, приглушающих звук, я слышу слабый хлопок. Похоже, закрылась задняя дверь. Повернув голову, Леви прислушивается. Несколько секунд стоит тишина, а потом раздаются шаги.
– Леви? – окликает хозяина дома женский голос.
Мне хорошо знакома его восходящая интонация. Это не Алиса Уивер, бродящая по дому в поисках новоиспеченного мужа. Это Би.
Леви проходит в заднюю часть дома – на кухню, что смотрит на лес позади. Голос Би звучит очень тихо, мне не удается разобрать слов. Но вскоре они оба снова появляются в тусклом свете гостиной. Держа Би за руку, Леви ведет ее по лестнице наверх. Когда они исчезают из виду, я осторожно захожу в дом. Дверь оставляю приоткрытой – чтобы в случае чего выскочить на улицу. Поначалу я не понимаю, что я делаю, зачем проник в дом и что надеюсь найти. Может, какое-нибудь доказательство того, что Леви знает больше, чем говорит? Ступая как можно тише, я пробираюсь в его кабинет.
ebooksa