«Бьюик», дождавшись зеленого сигнала светофора, моргнул левым поворотником. Помощник шерифа, стараясь не мозолить Эдвину глаза, не доезжая до театра, повернул налево. Судя по всему, помощник надеялся перехватить «бьюик» на другой улице, но не тут-то было! Кейли, увидев, как Эдвин поддал газу и скрылся от помощника шерифа в соседнем с Тауэр-дистрикт районе, чуть не расхохоталась – эта игра в кошки-мышки почему-то ее развеселила.
Кейли вернулась в здание, открыла сумочку, натянула кожаные перчатки, достала большой, с восьмидюймовым лезвием нож для разделки мяса, открепила его от картонной подложки, завернула в платок и убрала во внутренний карман джинсовой куртки.
А затем она дважды – нет, даже трижды – проверила, на месте ли еще одна вещь.
«„Помнишь, пару лет тому назад я тебе кое-что подарил?“ – „Пап, ну конечно помню. Я храню все твои подарки“».
Кейли невольно пришли на ум слова песни «Я не ковбойша», которую Эдвин включал на музыкальном автомате в «Ковбойском салуне».
Во второй строке Кейли слукавила: кольт для самозащиты отец подарил ей давным-давно. В те годы младшая дочь Бишопа Тауна была предоставлена сама себе. Мать умерла, Бишоп, работая на износ, гастролировал по всей стране, пытаясь удержать свою карьеру на плаву, а Сью училась в колледже.
Из револьвера Кейли стреляла всего несколько раз: ей ужасно не нравились отдача и грохот – не спасали даже специальные наушники для стрельбы. И смех и грех!
Сама идея отобрать человеческую жизнь претила естеству Кейли.
Однако пару лет назад в ее прекрасный сад забрел бешеный койот: он весь дергался, шипел, скалил желтые зубы – зрелище не для слабонервных!
Без всякого сожаления она тогда выстрелила хищнику в голову, и тварь буквально разнесло в клочья.
Назвать Эдвина Шарпа человеком язык не поворачивался. Он был бешеным койотом.
Разорвав картонную подложку от ножа на мелкие кусочки, Кейли отыскала уборную и смыла их в унитаз.
Хотя девушка и была преисполнена решимости, нервы тем не менее пошаливали.
«Ну где же этот говнюк? – гадала Кейли. – Неужели не придет? Да конечно же придет! – отвечала она сама себе. – Я же для него центр вселенной!»
С полчаса назад Кейли позвонила Эдвину из автомата больницы, куда госпитализировали Шери. Ей даже не пришлось выдумывать предлог для встречи: на плюшевом мамонтовом деревце, которое Эдвин подарил Мэри-Гордон в музее, болталась записка с номером телефона и двумя словами «Позвони мне». Вчера девушка едва не выкинула сгоряча это его послание, но в последнее мгновение передумала – в голове зародился план мести. Убедившись, что с Шери все в порядке – ее отпустили домой, – Кейли отправилась на встречу с Эдвином.
Она подошла к закопченному окну, из которого открывался вид на погрузочную площадку, вытерла вспотевшие ладони о джинсы и стала поджидать Шарпа, вглядываясь в темноту улицы. Эдвин долго ждать себя не заставил. Не узнать его ходульную походку было невозможно. Шел он до неприличия развязно, словно и не было у него за душой ни убийства, ни похищения, ни нападения!
Эдвин повернул и направился напрямик к театру. А потом вдруг остановился и несколько раз щелкнул фотоаппаратом.
«Если я попала в кадр, – думала певица, – от камеры надо будет обязательно избавиться. Нельзя забывать об этом».
Кейли глубоко вздохнула. Сталь ножа и револьвера холодили живот. Нож она чувствовала даже через плотную джинсовую ткань.
Из окна Кейли увидела еще одну вспышку фотоаппарата. Шарп сделал очередной снимок театра.
ebooksa