– Ну, теперь-то ты в надежных руках. Ты моя. И все у нас будет хорошо! – С этими словами он продолжил экскурсию по трейлеру, походившему на алтарь, где можно было бы поклоняться Кейли Таун как богине: плакаты, памятные вещи, одежда и фотографии – пленница кругом видела свое отражение.
Не увидела она только одного – оружия.
Никаких ножей на кухне – первое, на что девушка обратила внимание. Никакой стеклянной или керамической посуды: все либо металлическое, либо пластиковое. На глаза Кейли попалась пачка сигарет, но зажигалки, сколько она ни высматривала, так нигде и не обнаружилось.
Проследив за ее взглядом, Эдвин поспешно сказал:
– Не переживай, я не курю. Завязал. Сигареты мне понадобились, чтобы подставить эту заносчивую сучку Алишу. Чтоб ты знала: никаких сигарет или спиртного. Я трезв как стеклышко сейчас и собираюсь оставаться таким и впредь. Да, кстати, в отличие от твоего разлюбезного Бобби Прескотта, я никогда не употреблял наркотики!
Пот струился с Кейли ручьем, но ее все равно бросало в холод: кожа покрылась мурашками.
– Эдвин, твоя затея обречена на провал. Как ты не понимаешь, что тысячи людей кинутся меня разыскивать.
– А вдруг нет? Подумают, девочка влюбилась и сбежала. Сбежала с тем, кто действительно может о ней позаботиться. В конце концов, во всем же обвинили Алишу: прикончила Бобби, пыталась убить тебя – против фактов не попрешь!
«Неужели он настолько не в себе?» – ужаснулась Кейли.
– Но даже если тебя вдруг и бросятся искать, то будут делать это в Монтерее. А Монтерей в двух сотнях миль отсюда! Я все ловко устроил. Эта сучка, с которой я встречался раньше, сама того не сознавая, навела полицию на ложный след. Я давно выяснил, что надеяться на Салли нельзя, вот и навешал ей лапши на уши. Мы здесь совершенно одни! И чтобы ты не питала особых надежд, по дороге из Фресно нам не повстречалось ни одного блокпоста и ни единого вертолета. Если бы у копов возникло хоть малейшее подозрение, думаешь, они не перекрыли бы дорогу сюда? Верно! Тут же бы перекрыли Сорок первое шоссе! Так что, Кейли, нас не найдут. Никогда.
– Чего ты добиваешься? Хочешь таким образом завоевать меня?
– Я хочу, чтобы ты поняла: я – тот единственный, кто тебе нужен. Кто же еще пойдет на такие лишения и трудности? Только действительно любящий человек!
– А конгрессмена-то ты зачем сюда приплел?
Эдвин расхохотался:
– Тут вообще интересно вышло! Мне преподали отличный урок! После этого я дал себе зарок никогда больше не писать в Сети. Именно так Симески и вышел на нас с тобой. А ты еще не верила мне, что весь мир хочет использовать тебя!
«На нас с тобой…»
– Но нет худа без добра! Когда тем субботним вечерком мне показалось, что у меня на заднем дворе играют дети – потом, конечно, выяснилось, что это был Симески или его подельница Бэббидж, – именно тогда я и придумал перевести стрелки на Алишу. Сказано – сделано! Пораскинув мозгами, я оставил на заднем дворе следы, чтобы все подозрения пали на твою личную помощницу. Порой просто диву даешься, как случай вдруг помогает в трудной ситуации!
Затем Шарп окинул пленницу взглядом – внимательно осмотрел ее волосы, грудь, ноги – и весь вдруг как-то сразу засуетился.
– Так, ну все, хватит разговоров. Пришло время сама знаешь для чего, – произнес он и взглядом показал на смятую постель. – А вот это, кстати, док-станция для айпода – «Боуз», как у тебя дома. Пятьдесят. Именно столько твоих выступлений я записал на свой профессиональный рекордер. Пришлось затянуть ремень потуже, чтобы раскошелиться на такую дорогую штучку! Мы будем включать твои записи, когда… ну… сама понимаешь, да? – Шарп вдруг покраснел и поспешно добавил: – Ты только не подумай! Записывать я записывал, но исключительно для себя… ну и вот теперь – для нас. Ни единая душа не знает о существовании этих записей: я ни с кем ими не делился, никому не продавал.
– Эдвин. Пожалуйста, не надо… Очень тебя прошу!
ebooksa