Твоя тень

– Как скажешь. Тебе сейчас тяжело. Понимаю.

– Кейли, может, я могу чем подсобить? – вмешалась Шери, стараясь направить беседу в более мирное русло. – Приготовить что-нибудь особенное? Что ты любишь?

«Еда и смерть, – подумала девушка, – всегда идут рука об руку».

– Спасибо, Шери. Я скажу, если вдруг надумаю.

У Кейли не возникало желания дружить с Шери, но и ненависти к мачехе она не испытывала. Кроме Маргарет, их со Сью родной матери, обладавшей воистину железными нервами, ни одной из супруг Тауна не удавалось обуздать его неуемный нрав. Рано или поздно все избранницы Бишопа сдавались, предпочитая довольствоваться его славой и харизмой, нежели бесконечно с ним препираться. Так поступила и Шери. Другое дело покойная Маргарет: она до конца своих дней вела с Бишопом междоусобную войну и иногда одерживала хоть и маленькие, но победы.

Вообще говоря, на мачеху Кейли грех было жаловаться. Впрочем, как и на отца. Без женщины Тауну приходилось очень туго. Если бы не злой рок, то Маргарет и Бишоп по-прежнему жили бы вместе. Кейли понимала, что ни одной из супруг отца не затмить в его сердце светлую память Маргарет. Со временем это осознавала также и каждая новая избранница. И Шери наверняка не станет исключением.

– Барри уже знает? – буркнул Бишоп.

– Ему первому сообщила, – сказала Кейли и кивнула на телефон. – Он сейчас в Кармеле вместе с Нилом.

Долговязый энергичный Барри Зиглер, продюсер Кейли, оказавшись в студии, просто творил чудеса. Многие исполнители кантри девяностых годов были обязаны своим успехом чуткому уху Барри Зиглера. Именно тогда кантри-музыка обзавелась приставкой «кроссовер» – обозначавшей единение нэшвиллского, далласского и бейкерсфилдского звучания – и покорила сердца слушателей не только в США, но и во всем мире. Если бы не Барри, то не видать бы Кейли успеха как своих ушей.

Тень Эдвина Шарпа пала и на Зиглера, и на звукозаписывающую компанию. В своих письмах преследователь вовсю критиковал их, буквально разносил в пух и прах! Распоясавшийся фанат придирался ко всему подряд: ему не нравились выбор инструментов для аранжировок, темп песен, технические решения – список можно было продолжать до бесконечности. Вот к чему Эдвин никогда не выказывал претензий, так это к голосу Кейли и текстам ее песен. Самое же главное обвинение, которое безумный поклонник выдвигал против Зиглера, команды звукоинженеров и музыкантов, заключалось в том, что они не позволяли раскрыться таланту певицы в полной мере. Об этом Шарп без устали напоминал всем при каждом удобном случае.

Кейли довелось прочитать несколько таких писем, и кое в чем она даже с ним согласилась. Хотя, разумеется, никому в жизни в этом и не призналась бы!

– Кстати, хотела спросить… – начала было Шери и осеклась. С опаской глянув на Бишопа, смаковавшего молоко точно так же, как некогда бурбон, и не заметив на его лице признаков неудовольствия, она продолжила: – Я хотела уточнить насчет завтрашнего публичного обеда в честь «Поклонника месяца» – все остается в силе?

Мачеха помогала им с организацией конкурса «Поклонник месяца», который Алиша Сешнс запустила одновременно и на «Фейсбуке», и на веб-сайте Кейли. Идея пристроить Шери в команду принадлежала, конечно же, Бишопу, и надо сказать, что его четвертая жена, всю свою жизнь что-то продававшая, справлялась неплохо и даже успела принести пользу.

– Шери, у тебя все по плану? – спросил Бишоп.

– Мы арендовали зал в загородном клубе. Думаю, наш поклонник месяца будет на седьмом небе от счастья.

«Кое-кому этот поклонник и в подметки не годится», – с горечью подумала Кейли.

– А еще мы пригласили прессу.

– Никаких журналистов, – отрезала певица. – Не хочу комментировать смерть Бобби. А они обязательно начнут задавать вопросы.

Репортеры постоянно что-то вынюхивали, но стоило лишь на горизонте возникнуть Алише, как говорливые проныры, прикусив языки, тут же испарялись.

– Ничего, прессу мы прищучим, – пророкотал Бишоп. – Установим правила. Никто не посмеет спрашивать тебя о смерти Бобби.