— Нет, мам, мне только чаю.
Утром позвонила в Баксан. Главврач ответил, что Ибрахима сегодня увозят в Нальчик, в республиканскую больницу, — ему нужны врачи-специалисты, которых в Баксане нет. Состояние его здоровья вызывает серьезные опасения.
Вот и подкатил ноябрь ко двору с частыми дождями, иной раз затяжными, с морозцами по утрам, с холодными ветрами, в которых уже чувствовалось дыхание зимы; ветры дули со всех сторон, продувая чердаки домов и ферм, амбары, словно разведывали, как подготовилась Большая Поляна к зиме, будто искали прореху, через которую могла бы забраться и полютовать, покуражиться уже близкая зима. Но на этот раз люди хорошо подготовились к долгим зимним капризам: скот полностью обеспечен кормами; зерно давно засыпано в амбары. Нет, не доймет зима на этот раз большеполянеких жителей.
Работы в колхозе поубавилось. Наступила веселая пора свадеб. По вечерам то тут, то там слышны звуки гармошки, хлопки в ладоши. Отпраздновали свадьбу и Азнор с Валей, внучкой Игнатия Воронкова. Была на их свадьбе Жамилят, как, впрочем, и на многих других, — приглашения сыпались со всех сторон. И разве можно отказать — обидятся.
А душой рвалась Жамилят в Нальчик; хотелось повидать дочь, сходить в больницу к Ибрахиму. Но цепко держали на привязи колхозные дела: комсомольцы начали строить новое здание клуба, благоустраивалась главная улица аула, подходили к концу сварочные работы — ставилась ограда на кладбище, достраивалась птицеферма.
В один из ноябрьских дней в правление к Жамилят пожаловал неожиданный гость — секретарь обкома Бекболатов. Нагрянул неожиданно, возвращаясь из райкома партии. Жамилят даже не поверила своим глазам, когда увидала его высокую, сухощавую фигуру в дверях своего кабинета. Он улыбнулся, поздоровался и сел рядом, положив на стол черную папку. Непринужденность и естественность каждого его движения вызывали у Жамилят ощущение, будто он бывал тут уже много-много раз и всякий раз вот так же доставал из кармана ручку и блокнот и клал перед собой. Не расспрашивая ни о здоровье, ни о работе, начал что-то быстро записывать в блокнот, — наверное, какие-то мысли, которые пришли в дороге, а ей протянул пять листочков машинописного текста — почитайте, мол, пока я пишу. Это была справка о подборе, воспитании и расстановке кадров в районе. На несколько секунд оторвавшись от своей работы, взглянул на нее и сказал:
— У вас в районе комиссия недавно закончила работу. — Кивнул на справку, которую она держала в руках. — Будем обсуждать на бюро обкома. Прочтите внимательнее, хочу знать и ваше мнение.
Начала читать справку. Сплошные упреки по адресу первого секретаря Амина Гитчеева. Работа с кадрами в районе пущена на самотек, среди недавно принятых в партию рабочие и колхозники составляют малый процент, еще меньший — женщины; секретарь райкома не считается с мнением членов бюро райкома, неправильно реагирует на критику снизу...
В справке шла речь и о ее колхозе. Указывалось, что в деле выдвижения передовых, грамотных, работоспособных женщин первый секретарь райкома занимает неправильную позицию. Кроме одной женщины, заведующей птицефермой колхоза «Светлая жизнь», ни одна в районе не работает на должности низового руководителя. В колхозах и совхозах до сих пор не организованы детские сады и ясли...
Бекболатов отложил в сторону блокнот и пристально посмотрел на Жамилят, будто спрашивая: «Что вы думаете обо всем этом?» В ее памяти в этот миг всплыли все обиды, которые она перетерпела от Амина Гитчеева, но она лишь сказала:
— В справке все верно.
— А ваше мнение о нем?
— Несовременный руководитель.
— Всего два слова, а все ясно и понятно. Вы давно его знаете?
— С тех пор как сюда приехала.
— Помнится, когда мы ехали с вами с собрания, мы говорили о нем... Кажется, был у нас разговор?
— Да-да, вы сказали, что с ним будет трудно сработаться.
— Так и вышло?
— Да, — грустно кивнула она.
— Вижу, вы какая-то сегодня не в меру озабоченная и серьезная сидите. Ну так я вас рассмешить хочу.
ebooksa