То «заика», то «золотуха»

Если что и перетекало из месяца в месяц и из года же в год, переходя и эстафетной палочкой же, то… «стеснение»!.. Страх. Страх — быть брошенной!.. Вдруг и оставленной. «Неудовлетворенность собой». «Неуверенность в себе»!.. «Недоверие». «Ведомость»!.. «Долгая восприимчивость». «Привыкание». «Принятие к себе и в себя». «Допускание» и!.. «Самая долгая отдача». «Самое долго прощание». «Отпускание»!.. «Заикание». Помню, как плакала мама: когда нас «выпускали» из сада!.. Собиралась какая-то группа. «Комитет»! Всего действа — я не помню, конечно, но!.. Это — запомнила хорошо. И не сказать же, что: я была и впрямь, до конца — «плоха». А там — и «ужасна»!.. Я была — ближе к «удовлетворительно». Всегда же — причём, чем к «отлично»; хоть и: «серёдка». Девочкой с… вечно «на мокром месте» глазами, искусанными до мяса и крови губами…; под тоже состояние — сгрызёнными пальцами!.. Даже не «ногтями». Которой — просто некуда было девать эти самые руки, с пальцами и не ногтями, кроме одежды и… на ней же. И где даже иногда проскальзывал — «детский стриптиз»… не для взрослых! Качающейся — из стороны в сторону!.. Переступающей и с ноги на ногу — при чтении стиха: с уже — лёгким заиканием; но и всё ещё не достойным, а «достаточным», чтобы при вдруг и быстрой речи, в желании замять несущественный, а там и не существующий вовсе прошлый косяк, но и не для неё, оно являло себя общественности и заставляло её же, как и псевдо-жюри, снисходительно качать головами. «Замкнутая»!.. Не готовая и к жизни. Не достаточно и социализированная. Коммуникабельная!.. Общительная. Правильная!.. Не идеальная! Никогда ей — не была. Не есть и!.. Не буду. Не полноценная!.. Не старалась. Ведь и этого — уже не изменить. Как и… её слез! И как же она плакала, понимая, что, возможно, пусть я и не физически, «телесно» инвалид, но душевно — уже да и давно. Пять лет-то — точно было!.. А я и не понимала. Не знала — причуды-причины её слез. Не знала, понимала-принимала и… себя! До конца и!.. В принципе. Но и в этом — не было её вины! Как и… моей. Вроде!.. Да и сейчас же всё — нет. Так — просто сложилось. Так — просто должно было случиться. Должно было — быть!.. Моя голова — «сдулась», но обида к тебе!.. Моё эго и!.. Эгоизм. Самолюбие!.. Прости. За незнание — есть ответственность и!.. Её — несут! Как и… свои грехи!.. Пороки. За них — отвечают, как!.. За всё. Прости!.. Что не стала — идеальной, если и была нужна: только «такой». А если же и нет, то… «спасибо»! Ты — старалась. Ты — была и есть, будешь: что — важно. И этого — мне и вполне же достаточно! Уже!.. Уже — достаточно. И теперь!.. «Достаточно». А тогда!.. Тогда — я была ребёнком, не ценящим то, что имею-имела: «на момент». Да и чего уж там далеко ходить — и до сих пор же всё: в некоторых местах и… потоках. «Что имеем — не храним», да? Тогда — ты училась!.. Сейчас я — учусь и!.. Учусь же — по сей день. И да, «пойму, когда потеряю». Окончательно и!.. Бесповоротно. Но и надеюсь раньше — всё же себя, а не… не тебя. Мы — разные!.. Но в разности — мы похожи и!.. Мы всё ещё есть — друг у друга. Мы всё ещё — семья! Пожалуйста!.. Просто: «будь»! Ладно? И всё. Будь — для той, что: ещё не писала, не умела и ненавидеть (по-настоящему!) всем сердцем и душой, не испытала боль, злобу, ярость, гнев, жалость, сострадание, скорбь, потери!.. Она же — лучше меня. И пусть она — и есть я, но!.. Во сто крат. В тысячу!.. Она! Не я. Да и просто потому, что она — до сих пор во мне. Внутри!.. Твоя дочь. Да. Настоящая!.. Родная.

5 лет — 7 лет

«Филип-пок»!.. И этим, в принципе, можно было и ограничиться. Но шило-в-одном-месте-Оля!.. Рада знакомству, да, наконец-таки! И если всё «это дело» — под «псевдонимов». А если же и нет!.. Привыкай-те. Я люблю «о себе» — в третьем лице. И во «втором»!.. В любом — кроме «первого»; и имени же собственного. А что уж говорить и про «род»!.. Не только: «деятельности». Да и тебя-вас же!.. Но и если чё, да, я ещё и «Ольга»! Ага!.. На чём остановилась? Да!.. Всегда — найдёт приключения: на это самое же «место»!.. А даже и «тем более» — там, где их нет; и отродясь же не было. Кто ищет — тот… Оля!.. «Подготовка к школе»!.. Второму, «по важности», этапу в жизни: где мы учимся — самой жизни и… ещё чему-то параллельно. Но — чему? Никто не знает!.. Да и зачем? Так ещё и узнавать!.. Ведь потом об этом всё равно попросят-требуют: забыть, не вспоминать и… «был страшный сон, и был». «Сплыл»!.. Прош-ло. Не ва-а-ажно!.. Так, по крайней мере, было с детским садом и!.. Что-то мне уже подсказывало — будет и в школе. Но и я же — ещё «ребёнок». Как то!.. #яжеребёнок. О!.. Я — жеребёнок!.. Спирит. «Душа прерий»!.. Кхм. Желающий так же: открывать и постигать всё новое и новых… жить, бегать, прыгать, скакать… знакомиться, общаться… Не спать!.. Не т-вам. Дневной сон в саду и своим же всё отсутствием — дал моток на новые совершения!.. Хотелось — в школу! До жути!.. Ох!.. И помню же ещё эти календари: с «символами года». И вроде вот — была «Обезьяна»!.. А я: «Лошадь». Хотя скорее и всё та же «Обезьяна», ведь и «Бык». Короче!.. А я — фломастером!.. Фломастером — отмечала дни в календаре, перечеркав-зачеркнув весь август: в ожидании сентября!.. Чтобы и им же затем знаменовался не только каждый мой новый год «физически», но и душевно; а «дневником» — каждая неделя. Ничего же так не хотелось, как… школы! Ух!.. А лишнюю же энергию — нужно было куда-то девать и… деть? «Космонавтом» и «лётчиком-испытателем» на полставки — я уже по- и была. Нужно было — опробовать себя в… «парикмахере»!.. Ох! И вот не сказать же, чтобы чёлка была и моим же желанием! Вообще: «не сказать». Это был эксперимент — сильных, на тот же всё момент, и волевых-главных мира сего!.. Матери. Ну а как и за всем — и за ней тоже нужен был уход!.. Жаль вот только и это же тоже понимае-принимается — не в процессе, а «в конце»: когда уже и не «лучше» — кузена Итта Адамса. Кто не понял — тот поймёт!.. И как бы, у того ещё — были очки. А туть? Здеся?!.. Пять. Почти и шесть-семь лет… И ножницы! «Маникюрные». Это — важно и!.. «Парикмахерская Ольга» (а такая — есть; в моём городе — так точно!) — открывает и открыла свои гостеприимные двери для т-ва… меня же. И!.. Как сейчас же всё помню: бабушка сидела спиной ко мне и в нашей же с мамой комнате за компьютером, пока и мама же была вроде и в очередном же своём походе, а я стояла за углом и… следила, чтобы меня не увидели; правой рукой держа ножницы, левой же — чёлку. Момент!.. Отвлечение. Вторую — к первой!.. Щёлк-щёлк — дело сделано. И не стояло же выеденного яйца!.. Как мне же всё и «казалось». Ну а шапка затем, на радость уже и всем надетая мною, удачно скрыла все огрехи-партаки: до поры до времени!.. Что ж, детям и в «том» же всё возрасте — внешний вид ещё был: ни к селу, ни к городу. Присматривались!.. Знакомились. Не кичились. И тут я, понимаешь-понимаете ли, обкорнала себя чёлку: вкривь-вкось!.. Как было. Встречает же — мама!.. Палит «головной убор, надетый уже сразу и в помещении», просит снять шапку. А там!.. И затем!.. Одни — эмоции!.. На мой же всё — стандартно-нестандартный лоб… с кусками волос. Именно: «кусками»!.. Благо — была и есть же всё подруга-парикмахер (настоящий!), которая помогла исправить это недоразумение, набросав поверх оставшиеся волосы: чтоб более-менее спрятать и сровнять. Никто как не понимал, так и не принимает гениев — при жизни!

7 лет — 9 лет

Контроль парашютистов!.. А и именно: «инструктаж». Вверх же — я уже прыгала и… «летела», как и вниз: но — меня ловили; а теперь — было интересно: если «нет» и… кидать будут не меня, а… я! В распоряжении моём — был балкон и… всё, что могло и попало же под мою руку. А это, ни много ни мало, весь набор к… школе. «Канцелярия»! «Набор», так сказать ещё, «на всякий пожарный и случай», «важных переговоров», «ЧС», «ЧП» и… «А вдруг!..». Краски, гуаши… Карандаши, фломастеры… Гелиевые и просто ручки… Пластилин!.. Да и проще же сказать: чего там — не было. А «не было» там — ничего!.. И как т-вы, наверное, уже правильно поняли!.. Балкон пятого этажа (на минуточку!). Плюс — вся же эта «гоп-компания-по-интересам»!.. Равнялось — проблемам. Но и кто не рискует, тот не пьёт… сок!.. Томатный. Верно?.. И чтобы уж до конца понять: насколько — это было хорошо и там!.. В количестве. Настолько же — мне плохо от него и сейчас!.. В качестве. Страшно же и лишь представить: какие количества там, и на самом же деле, были; но качество: явно обещало дать лучшего — и не дало!.. И вот, это же всё моё «веселье» — летит вниз. Буквально!.. Благо же ещё — никто из соседей бельё не вывесил: тогда бы был и, правда, не только смех, но и «грех». А ещё — много бед и… «плен». Рабство!.. По очистке или… купле нового же. Всего!.. Не говоря уж за кур… то, что: горя я и так — хапнула много. И всё — от своих же. Что за несправедливость и!.. Где-то же выше уже тоже было: про «гениев». Да и куклы!.. Тоже — на меня обиделись. Предполагаю, что из-за отсутствия парашютов, всё-таки!.. Ведь и я же их ставила — на раму (бортик): а ветер их — уже подхватывал и… нёс вниз. И хоть был и у каждой же — пакет!.. «Парашют своими руками» — не был подобран под рост каждой и… такой же невес. И уже была я «врагом номер один» — для всех!.. Живых и… неживых. А кто и где — решай-те сами!.. Не всё же и мне одной писать, разжёвывать: рассказы — должны развивать; вот — и развивайте свою «думалку». А для меня же были и есть, да и ещё же «останутся»: «живы» — все!

9 лет — 11 лет

Вполне себе и «зачин» школьной же жизни!.. «Школьные годы» — чудесны-е. А даже и: чудесатные!.. Паспорта — ещё нет. Но и опять же — хочется: всего и сразу. Сейчас!.. Стать — взрослой. Самостоятельной и!.. Независимой! А зачем? Да просто так!.. Чтоб было. Как с… канцелярией. Да. Шоб было!.. Я — полукровка!.. С меня — взятки гладки. И вообще: радуй-тесь, что на башкирском — не шпрехаю. А это — есть; и напополам же всё с… украинским, как бы!.. Если чё, да, я ещё — и Заика. Зайка! Говоряще, не правда ли? Да-к ещё и учитывая, что одну часть жизни — ты заикаешься и боишься, а другую… только «боишься»; и заикаешься — но и уже «чисто символически-периодически». Когда особо и припрёт, так сказать!.. «Какая… интересная фамилия!». «Какая… красивая фамилия!». «Заика или?.. Всё же Зайка!». “Как вам будет — угодно-удобно. Как вы, да!.. Мне же — не принципиально”. Ага. Как же!.. Принципиально! Можно — всё же с: «й»? Уже — с галочкой и!.. «Точкой». Можно и я буду — «точкой» над… «i»? И закрою уже вопрос с этим «прикусом» и… «произношением»?! Проколотые уши!.. «Первая любовь». «Рассекречивание Деда Мороза»!.. Романтика! «Серая мышка», ой, «серая зайка», да? Да!.. «Серый зайчишка». «Зайка с зайчонком»!.. «Мама с дочкой». «Зайца» — нет; да и чёрт бы с ним: «В случае чего — придумай!..». Как минимум — отчество. Как максимум — … Прямо и «привет» же из будущего — «паспортному столу» и МФЦ: «Хватит прикалываться — мне просто паспорт заменить!.. Не поменять. Вся инфа — у вас; и старо-давняя же, «давно и неправда». А если и вы «безотцовщина», это ещё не значит, что нужно всех выдирать из «зон комфорта» и… шкафов!.. Побойтесь — себя же и… в перевёртыше»!.. Да и там же всё — не заяц, а «волк»… в заячьей же шкуре; но и не об этом пока! Первый «ник»!.. Аська! Давайте уж и все скажем, что: «помним, не забудем». «Никто не забыт и… ничто не забыто». А я и не вспомню — насколько и уже стара, да? Как мир. Что уж говорить и про!.. Сыграем же — в этот наш маленький ад и… такую же ложь. Ну а что?.. Этот мир — не для «счастливых», понимае-те же, да? Не для «радостных» и… взамен. «Взаимно»!.. Начиная — с той нянечки, «пожирательницы зубов»; а заканчивая — всё теми же «гвоздиками» в мочках. На «по- и явление» которых — следует обычная реакция. Ну!.. «Стандартная» ещё такая, да? Для этого же всё «мира», напомню! «Наконец-то!». Ну, как бы, да?.. Цени-те — шутку? «Оценил-и»? Вот и я — нет!.. Но таков — смысл. Замес и!.. Такова же — цена дружбы. Т-вы понял-и(а): зачем? И я — нет!.. Не люблю тебя, Полин. Обожаю тебя, «кролик»! Да!.. «Зайка и кролик»! «Туса» — знатная была, знае-те ли. Да и продлилась же затем, время от времени и периодически, дольше, чем… с Викой. Той и… другой!.. То ли и из-за второй и моей ещё неготовности впрягаться и защищать, то ли и от безответственности: в первую очередь — себя, а уж и потом — «всепринятия»; вроде и того же уже и другого заикания до возвращения своего, да и такого же мудатского характера-поведения. Глупо — следовать моде; а и ещё же глупее — оправдываться, как в принципе и во-первых, а во-вторых — ать и травмами: что вдруг возникнут и назовутся так — гораздо позже; так ещё и вновь как оправдание. И пусть я и не плевалась, буквально, но!.. Слова, подчас, ранят — куда сильнее, больнее и… глубже. А и особенно — выстреливая ядом, с собственной же кислотой и желчью: выработанными на основе — всё той же самой ненависти к себе. А и казалось бы!.. Она грызла ногти. Я!.. Она. Но и как в той же самой шутке-правде — от отца к кошке: в семье — повесилась и именно же кошка!.. Я бы просто не пережила, если бы ты поступила так с собой. Не со мной!.. С собой. И плохое настроение перед отлётом на отдых, а затем и моё — меньшее, что я могла и заслужила: после звонка от бабушки к бабушке же. Прости!.. И да. Как и «Спасибо» — оно постепенно теряет свой смысл и значение. Но!.. Если будет нужно — я готова повторить и сказать это всё лично. Да и не только тебе!.. Может, мы и не можем всем помочь и спасти, но и отсиживаться в стороне!.. Всем и по чуть-чуть же — вполне. Морально? Махнёмся триггерами на траблы? Мне до сих пор страшны — мнения-плевки округи; и так же на глазах у них — я боюсь протечь. Можно ли это считать — карой? А кармой? Очень на это надеюсь!.. Как и на то, что у вас — всё хорошо; а там — и отлично. А у меня же — до сих пор: «пара»!.. Лебедь… с «бананами». Ну а что же — до той меня и… того!.. Что ж. Ни в жизнь же не догадае-тесь, а? Из той же ведь всё стези: «нормальных» и «дураков». «Филин»!.. Да, на. Вот так!.. И пусть и не тот, что прилетал к нам из леса; а нахождение рядом с ним, что школой, что и домом, приносило и приносит же до сих пор и не такие сюрпризы; хотя и когда сказали — сразу возник вопрос: «Что он делает на продлёнке, уж точно не в волшебниц или ведьм решил с нами поиграть, так ещё в неё и не ходя, а уходя домой». Но и не тот, та и… те; до сих пор же их путаю, как и крокодила с аллигатором, вату с фатой, зайца с кроликом, замужество с женитьбой, горечь с кислотой и… рояль с фортепиано; что и должны же были таки принести письма из Хогвартса. Ну и видимо — в другой… жизни. Они — существует!.. Как и… школа. Но и хоть уже — и не Артём! Этот же… засранец (имя!) — прям и красной, а и скорее даже «алой полосой» же по жизни. Кровавой! «Цвета боли» — моей души; и страданий тела!.. И если тот — ещё «палил» девчонок; как и все: что — не так лежит и так же не двигается, чтобы двинуть и…; то этот!.. Открыл — малый бизнес. Да. «Платный туалет»!.. У младшеклассников. Как там дела?.. Жив-ы? Рубль ж — всего. За вход!.. Выход ж вроде — был бесплатным. А там уж — не знаю! По чётным, может, так; а по нечётным!.. В общем! Дабы уж и излишне не рассусоливать — стоит признать, что и по тем временам: «инициативу» бизнеса — не жаловали. А «малый» и ещё же: уменьшали, принижая до предела!.. До возможного и не. Погорел — он. Да!.. Карта — выгорела и…; сгорела. Как его же уши. А затем и зад!.. А дальше? Дальше — любовь и разбитое… окно!.. Головой. На пару — в догонялки. Как говорится: либо окно, либо на двоих же всё флакон замазки и истерика учителя музыки. Припадки и… обморок!.. Да простит меня — Людмила Юрьевна. Артёма — любила вся наша школа в целом; и директор же её в частности!.. Класса так — до второго-третьего: если мне не изменяет память; пока я же сама — ловлю себя на измене и… за «изменой» же. Таким же макаром — мы «избавились» и от того Ярослава: если не забыл-и!.. И сейчас же — его вполне уже можно величать: «Учеником Хирурга». Да!.. Две головы — лучше, чем одна. И два дебила — это сила. Кхм!.. Да и класс — шуршали и мурыжили, по большей части и в основном, из-за них. А и что поделать?.. За что боролись (а за них — мы боролись, как за своих и себя!) — на то и напоролись же, собственно. Хорошие… были ребята. Тогда!.. Да и надеюсь, есть всё и сейчас! Ведь уж если за что и стоит «просить», молиться, так за это-них!.. Ребят! «Никто не забыт и…».

11 лет — 13 лет

«Кирьянов»!.. Кирилл, прости. Это было — настолько глупо и тупо, что уже даже и не смешно, а… грустно. Но опыт — стоил и стоит того!.. И «взгляды» на мальчиков, поменявшиеся с тех пор, тоже стоят того. «Добыча» хищнику — не друг!.. И «серо-блонды» — уж не прут. Но и надо же сказать, что «подобное» — всё же тянулось к подобному же. «Больная» к больному и!.. К своему же стыду — я так и не узнала: с чем именно это было связано, но он… как-то неестественно всё дёргал головой! Как в… припадке. Прости!.. Но иначе — я никак не могу это назвать. Как и сказать, что!.. Всё вышло и «до боли» — прозаично и глупо. Тупо!.. Вина — моя! Да. Я — похерила всё и!.. Я — знаю. Понимаю и… принимаю! Хоть и не до конца пока осознаю и осознала же — всё то, что там было. Не помню!.. Единственно-единое, что помню, и за что мне по сей же всё день стыдно, я… лазила в его телефон. Один раз! А один раз — не … Ладно! Нельзя — так. Нельзя — ни раз и ни два. Но!.. Блин! Интересно же было, на тот же всё момент; «сопли-слюни»… все дела, «романтика» же; посмотреть: как я была «записана» — у него. «Любимая»!.. И где же это «придыхание», когда оно так нужно. Нет! А у себя — и не помню, кстати! Ха!.. Если просто «Кирилл» или «Кирилл Ф.» — то прям сразу и headshot, а там и heartshot! Но и это же всё — я, так что!.. Точно и была, осталась бы — я. Неисправимый романтик, блин!.. Ну а дальше!.. Как по нотам — пошёл какой-то «трэш»: со звонками с его стороны и сбросами с моей, не отвеченными смс… Какая-то паника-истерика и «сюр» — в одном флаконе!.. Может, его и страх из-за того, что я и могла что-то там не то, не для себя: увидеть, посмотреть или прочитать, удалить?.. Может!.. Хотя, не знаю, как все и у всех же, а на моём ещё и «веку» — «ревность»: как не имела значения… никакого, никак, так и… как и значимости. Была — симпатия? Да. Влюбленность? То же. Любовь? Какая-то. Вроде. Наверное… Скорее всего!.. Но — не ревность, так точно. И да!.. Я ничего не видела, смотрела, читала, как кроме, а и уж тем более не удаляла, Кир, честное-препионерское… длиною в день. Да!.. И такое — было. Было — и сплыло. Благо — не в-сплыло. Да и мне же: всё — интересно; не забыва-ем! Но и зато теперь я точно знаю (ну ничего себе, как б правда!), что нельзя этого делать. И т-вы — не делайте! А-а-а!.. Мне так совестно и стыдно, правда. Может, поэтому-то — я и не помню остального?.. Мозг — обезвредил это: закрыв и запретив вход ко всему, что может и хоть как-то навредить, негативно повлияв, на мою же психику в частотности; и организм в целом!.. Как прям и в тот раз, когда один из наших, опять же, догоняя «другого», казалось бы, влетел в стену и… «вспорол» себе колено гвоздём плинтуса! Причина и следствие. Преступление и наказание!.. Но и я же — видела это. До мельчайших подробностей!.. Рядом ж почти — стояла. Но сейчас — даже и части этого нет. Может!.. Не знаю. Ну а затем — мы продолжили общение: как «одноклассники»; за что и «Спасибо» же, всё-таки!.. Я бы сама — не смогла. Для меня до сих пор же «креповым» кажется умение — повстречаться, расстаться и… продолжить быть в одном «коллективе»!.. Но и на «начальных этапах» — это, наверное, не так и серьёзно, в плане!.. Не так: значимо и… адекватно. Ну а с любовью — умерла и вера в Деда Мороза. Про надежду — н-надо? «Мастер переходов»!.. Ну а, и казалось бы, «третий пятак» уж пошёл — пора бы как-то!.. Хочешь жить — умей вертеться! О. Надо — двигаться, крутиться!.. Надо. А в сказку и волшебство, магию — всё же и до «самого наипоследнего», пусть и не победного, верить хотелось!.. Что он, этот пузатый, бородатый дедушка — в два счёта пресекает железную кодовую дверь; без «звонка» на домофон; и что его по эту уже сторону — не встречает Архангел Пётр. После чего — таки взгромождает своё «мускульное» тело на пятый этаж: пресекая девять пролётов по десять ступенек — как один «вжик-пшик»!.. Звонит в звонок. Дожидается, пока я открою и… исчезает: «топая» где-то уже — и на третьем или втором. Не забывая и про то — как забирал моё письмо с подоконника: пресекая два стеклопакета… через балкон! Это же — чудо!.. И надо же мне было решить его словить, спрятавшись под столом; да и поймать — сразу в трёх «ипостасях»: мамы, бабушки и… дедушки! Вопросов — не было. Все отпали: либо со словом «Дед», либо со словом «бабушка» («жена»); ну и соответственно «мама» («дочь», «Снегурочка»)!.. И можно было, конечно, спросить всё же и ещё про оленей, но так ведь и забыла. Собственно!.. Я, наверное, была последним ребёнком; возрастной группы — «после пяти-пяти-и-почти»; который узнал: что его — не существует. Ну а следом, да, умерла и надежда!.. Не просили-звали-ждали — а я-она припёрлися. Да и как водится же всё — последней! Уж и на что-то лучшее!.. В принципе. Не только на чудо. Лучшее!.. И здесь же — могла быть и история о «каком-то подобии тройничка»: «М/ЖМ». Вроде и: «Кирилл/ЯДима»!.. Зато припёрли — «тёмно-кари»… И лишь не треснула бы — «харя». Но и всё же, что было в «саду», осталось в саду. Вместе с «Ж/МЖ»… и ещё же «Ж»!.. Точно! Там же был — почти «квадрат»! Сорри!.. «Дочь математика» — в здании. Короче!.. Дима — остался в «садике». Вместе: и со своей уже ревностью, обсуждением меня и моих-наших же отношений с Кириллом по телефону; выставляя-выпячивая, наоборот, себя; и обрыванием моих-маминых же цветов у меня в гостях при разговоре о том же, но и уже с глазу на глаз!.. Хоть и вышел оттуда — вместе с Полиной, Викой и… Ярославом! Да и мной — в один же класс. Так сказать, по порядку и как все же уже научились завязывать шнурки на игрушке; эта дурацкая собака с первого этажа и здесь меня нашла, ну и сиди на улице, радуйся, что без обуви! Та любовь — вяла же перманентно и… параллельно с «ненавистью» к… Артёму. И Дима!.. Был — просто друг-ом. Как в той песне!.. «Чай вдвоём». И ничего, что: «втроём». Всегда — был другом. А даже и: «братом». Со-братом… по несчастью. Покупал мне пирожки!.. Я же — та ещё трусиха. Говорить — научили; а разговаривать — нет. И причём!.. Махинация — века! Ever!.. Мне же всегда давали «чуть больше» мелочи; вдруг не хватит, ну или как минимум — на два же захода в столовую; так вот!.. Кто догнал — «умники и умнички»! Раскачались!.. Думала, до «совершеннолетия» — придётся ждать. А остальных — жду там: чуть дальше и… ниже! Он покупал — и себе. Мне!.. И себе. На мои деньги! Красава просто! Quid pro quo. Ага!.. «Услуга за услугу», мать его. Он же — потратился, сходил, вот и ты потраться!.. Хороший парень! Хреновый — «спец. агент», сказал бы «Красный рейнджер», но его не было там: в «Тотали Спайс!» — были только, не считая Джерри; а он им и не был, ведь и не верил в пудреницу-телефон и беспроводные наушники, порезанные дома, как гаджеты и до того, как это стало лайфхаком-мейнстримом; одни девчонки!.. И всё же. Ничего иного — сказать не могу. Ничего и не начинали, чтоб заканчивать!.. Не были, чтоб и расставаться; а и тем более: «уходить». Поэтому — на хорошей ноте!.. И да. Хоть я и неблагодарная! Не ценила же «широты жестов» — с его стороны: в виде подарков, от родительского комитета, на «8 марта». Заколочки!.. Блокнотики и!.. Кружку! И это же ещё не говоря — про их и от нас же всё, не от нас, подарки на «23 февраля»: mp3-плеер-радио, например. Каждому!.. И как я носилась и неслась, стараясь умыкнуть в толпу из своих же одноклассников и одноклассниц, лишь бы спрятаться: от него и его… кружки. «Классная» тогда прям негодовала: «Тебе дарят, а ты уходишь!». А что делать?.. А вот любят стервы — не тех! Но что и правильно в этой самой системе координат: не те — стерв не любят «в ответ». И не надо!.. Заслуженно. Так же ещё дотошно, муторно, пыталась и из разу же в раз, снова и снова, объяснить ему, что: не люблю его, люблю другого. И, о, эта «эра домашних телефонов»!.. Ты была прекрасна. Но и знае-те что?.. Он — тоже молодец. Хоть и от того — ещё более хреново!.. Испортил-таки цветок, на выброс, а досталось мне. Злость, ярость?.. Гнев или ненависть?.. К ревности же! Хрен знает. Но встречаться в тот день и на «моей же территории» — нам явно не следовало, не стоило. Зато!.. Это первая, как я думаю и на моём же всё веку, ссора и «расход по сторонам» — без битой посуды; но — с оборванным же цветком. Исчадье ада!.. Ненавижу — цветы. Любого — толка и вида! А ведь могла же вспомнить и о том, что ненавидела всех, кроме Полины, и возненавидела же затем и её, повторно и… с Викой же: когда они пытались свести меня с Димой!.. Столкнуть — друг с другом и!.. Буквально. А их матери — им в этом помогали, подзуживали и подпевали: давя на мой же уже мозг — какими-то неоднозначными смешками, подколками. Ребёнка!.. Да. С ещё не до конца сформированной и оформившейся психикой. Было — обидно! Было — больно. Но и кто я такая, чтобы запрещать уже и своей матери общаться с… «другой»: из-за этого? Я — не общалась с ними. Как и с девчонками!.. Потом — снова дружила. Снова — общалась. Добивая себя, как могла. А они: то появлялись на глаза, то исчезали!.. Шептались за спиной, а в моей компании — сразу же затихали. Убегали с площадки, когда выходила я; или не выходили, пока там была я. Я ненавидела — их! И не только их. Но продолжала — истязать!.. Только и вновь же не их, а себя. Да… уж!.. Здесь же — могла быть и история о поездке к родственникам с пересадкой в Москве на ж/д вокзале и… моём благополучном(?) полёте-кувырке с железного же стула без спинки в «зале ожидания». Многогранная же личность! Многосторонняя!.. Совмещаю: «космонавта», лётчика-испытателя, парашютиста, парикмахера и… «акробата». Нет, я кончено; как и все дети, наверное; ходила на «хореографию» и была «в меру» растянута-потянута; как бы сейчас это и ни звучало; но что и за кувырок — через голову: без разминки и подстраховки? О нём — я и сама ничего не могу сказать. Исполняла же — впервые!.. А впервые — значит боль… комом. Кубарем! Ну а будто и что-то иное ожидалось от ребёнка ещё неусидчивого, активного, местами и моментами даже «гипер-», так ещё и уставшего, будучи со «скоростного поезда» с ночи на утро, через метро, с вокзала на вокзал и в нескончаемом же потоке событий-людей: хотел просто присесть, а там, может, и вздремнуть-подзарядиться!.. Влетел на всех парах в зал, уже и на половину же заполненный уезжающи-приезжающи-ожидающи-встречающими, и, как водится же всё, заполненный и на «правильных» же стульях; а и да, я не умею рассказывать истории до конца и без спойлеров же и уже в середине, но и опять же — для «понимающих и осознающих себя в этом мире моих воспоминаний»: «правильные стулья» — стулья «со спинками»; и куда лыжи навострил — туда и!.. А и ну-ка, куда, в таком случае? Задачка — со звёздочкой: в сборнике прямо-таки и «офигительных» историй!.. Точно и не лёгким же путём. И пусть в кои-то веки — он и правильный, но и зачем? Захотелось же — просто посидеть!.. А тут сойдёт — даже и без сидушки. Первое время, конечно, будет неудобно!.. А даже и: «неприятно». Но — сначала, «первое» же время. А «первое время» — всё больно!.. Потом — приятно. Мир — слухами полнится; и трескотнёй одноклассниц: о «туалете» — наоборот. Итог!.. Полёт — нормальный. Шасси!.. Посадка. Облокачиваюсь и!.. Лечу в пропасть. В этот, уже заевший и приевшийся, кусочек пола, но и уже между стульями: приставленными полыми спинками — друг к другу. Западня!.. Я снова — обездвижена. Так ещё — и с пробитой головой. Без помощи — не выбраться. Ненавижу — затворничество!.. Теряю сознание. Обретаю же — у стены: где все пытаются развеселить «статичную куклу»!.. Меня. Кроху, воткнувшуюся взглядом в пол и… не осознающую: ничего и никого. Ни себя!.. Ни внутри, ни!.. Вокруг. А вокруг тем временем — трясут мишками, куклами… ключами: всем, чем можно, и нельзя, вывести — из транса и отвлечь; но меня же больше заботит — влажность на задней части-области же головы и… вертикальные ручейки, никак не гармонирующие с моей футболкой в… горизонтальную же полоску: оранжевую, жёлтую и… белую. А жёлтая — ещё и с блёстками, между прочим!.. И всё же это — под красным… чем-то. Что-то с чем-то!.. Картинка из фильма. Помутнение сознания!.. Мутная картинка. В объективе-фокусе — свои же окровавленные руки. Под теми же ногами — труп. Рядом — нож!.. А у меня же — мой мишка в руках, сцепленных на животе и…; взгляд — в пол. Не густо!.. Рана — оказывается не глубокой. Мне благополучно, не добровольно; парикмахер же — один тут, максимум — два и не тут, а не медсестра, и всё же; выбривают волосы — в том месте, обрабатывают его, залепляют и обвязывают рану!.. А я, как Гиперборея, но и не та, а эта, что любит «гиперболизировать», преувеличивать всё и вся, долго «затираю» затем и уже всем, всему же и вся — про «шрам и швы на затылке», воин и боец: как они зажили, в- и затянулись… Такое!.. Какое-то время — являюсь «иконой стиля», не меньше, между Белорецком и Уфой, и в них же самих: нося шляпу с широкими полями; и блюду «стоячий» образ жизни, практически же и спя так же, но, правда, на том или ином уже боку, либо животе: спина мне отказывает — в часах приёма, перетекающие в дни и недели!.. Бабушка — получает от мамы за недосмотр. А я и после — с увлечением слушаю историю о ней: как она — сидела под дверьми, где меня «штамповали»; у медпункта!.. Как повстречала и ветеранов, двух дедушек, и как они её успокаивали. Не лучшим образом, как по мне, но и мне ли судить людей?.. Человек. Пусть и эти же вещи — несравнимы! «Мы — войну пережили; а это вы и тем более — переживёте!». Могла быть история и о моём знакомстве с Настей, моей «Аной»: с которой мы ещё и до этого же — неплохо так проучились в одном классе, не замечая и практически друг друга. «Группа в группе». Это — если вопрос: как. Вот так!.. Разные — интересы были. Как мы вдруг и заобщались, став друг для друга: чуть ли и ни «миром»!.. Своим. «Вселенной»!.. Семьёй и роднёй. Заменив каждый и собой же друг для друга — всех и вся, всё!.. Как оказалось же затем — зря. Могла быть история и про мой многострадальный желудок, который «биточки» просто так не обошли, а дали почву для «прикормки» гастрита: который вывел ещё и свою «хронику»; пролечившись затем в больнице и пролежав под капельницами. С мамой… и ещё одним малышом, со своей уже мамой, в соседней комнате. Филипп!.. Филип-пок. Филипп!.. Красота — в повторении. Какие же у него были огромные глаза! Какой шок-ужас, смешанный с интересом и радостью, был в этих блюдцах: при походе на осмотр и уколы. А я же — лежала с мамой!.. Заблокировав — все иные и альтернативные варианты: в виде лежания вновь в детской люльке-вольере, так ещё и одной. Я не могу — быть одна!.. Мне нельзя — одной. Не говоря уж и о том, что и вытерпев же перед этим все «экзекуции» по выявлению этого самого «гастрита» иной же больницей и не «Сан. Санычем»: путём надавливая до позвоночника; не меньше, но и не больше; руками таких же каких-то, но и однозначно же всё любящих детей, врачей. Мед. сестёр!.. В полуразрушенном же здании: как в отъявленных ужастиках и триллерах. Мигающие лампы!.. Обшарпанные стены и потолки!.. Продранный линолеум на полу. М-мм!.. Лепота! Сразу же представляешь к ним — усовершенствованную технику и… все-все мед. приборы: по первому же классу и госту. Т-вы — нет?.. Мне жаль — т-вас! Ни фантазии, ни воображения. А и чего ради, собственно, вы и вообще сейчас здесь? Здесь!.. И сейчас. Без воображения же и фантазии — никуда. Только — откуда. Отсюда!.. Скорость же — дикая. С темы на тему — это т-вам ни хухры-мухры: нужно уметь — держать в голове факты и представлять их, не теряя всего сюжета. «Сюжетной линии»! Шутка!.. Не будь-те таким-и серьёзным-и. Мы тут — плачем и смеёмся. Сейчас — смеёмся!.. Зато — покаталась на карете скорой помощи с ветерком и… не помня! Но — и ничего. Зато — на халяву!.. И без уксуса. Объездили, наверное, и до, все прекрасные, по-своему, клиники — и приехали в одну: где нас и положили-таки вдвоём. Пролечили!.. Выписали пару-тройку продуктов — из нужного и возможного: вычеркнув — всё, что ненужное же им, а и было нужно мне! Строже диеты — не придумаешь. Но и какая разница, если я всё ещё жива и!.. Всё ещё это и всё же — ем. Ударяясь теперь — по качеству, не количеству!.. Не будет этой истории — как во всех эпитетах и комментариях, так и в принципе; как и других. Их — не будет!.. И не потому, что они — не ценны, а потому… Что не так, как то: что было — моей надеждой; и что умерло же — в одночасье. Тот, что был: моей надеждой — на лучшее и… в лучшее же. «Костяком»!.. «Опорой» и «платформой». «Фундаментом»!.. Тот, кто без малого, но и уже с многим: заменил мне отца, став им. Мы параллельно и «лежали», кстати!.. Я — с желудком; он — с сердцем. Вышли — так же!.. И снова — ушли. По сторонам!.. Ведь ушёл — он. Дедушка, мой, Мороз!..

13 лет — 15 лет

«Ты слишком много говоришь»!.. «Слишком много себе позволяешь»!.. Прости, опять и… снова, мам: больше — не буду! «2011 г.»!.. Я у- и знаю то: как выглядит смерть. Кем — она является. Чем дышит и!.. Чем «пахнет». Рыбатская форма!.. Мешковатая куртка. Резиновые сапоги и!.. Уже тухнущая, но и ещё пока живая, недавно выловленная рыба. Еле уловимый запах мужских сигарет!.. Немного «спирта». Бензин и!.. Жжёная резина. Скольжение!.. Отсутствие сцепления и управления. Неспособность и справиться же на ледяной дороге, лишь немного припорошенной снегом, с машиной!.. Как и понести ответственность — за жизни, находящиеся в ней. За жизнь!.. Тормозной путь. Встречная машина!.. Разворот. Удар в боковину!.. Покорёженный металл. Лёгкий выдох!.. Закрытые глаза. Ручки!.. Листы А4. Отпечатанный текст!.. Краска принтера. Запах дерева!.. Пыль. И пот!.. С кровью и нервами. Судебные тяжбы!.. Обвинения. Признание вины!.. Не водителя. Водителя и со стажем!.. Стажем: в девять лет. На сегодняшний же и этот, сейчас же всё момент!.. Момент: написания. И «опытом»: в пятьдесят восемь лет!.. Пятьдесят лет — курения. Серьёзно?.. Не инфаркт-таки и… не «лёгкие»? Автокатастрофа?!.. Я помню — его лицо: но не вижу его — во снах. Вижу — силуэт!.. И как на следующий же день, после похорон, он уходит от нас с вещами и… пытается забрать свою жену. Мою бабушку!.. И может, это всё — внушённо-навязанное из разряда: «Если приснится мертвец — гони!». Но!.. Я падаю на колени и… в коленях перед ним. Прошу этого — не делать!.. Прошу — не забирать её с собой. Умоляю!.. Молю. И впервые — ненавижу!.. Впервые — готова отпустить. Впервые готова и «проститься»: но и только лишь с ним. Не с ней!.. И тогда его голос меняется. Он весь — меняется и!.. Я понимаю, что это не он. И что сон, вместе с фантазией и воображение, зашёл слишком далеко — в… реальность!.. Где он, пусть и без договора-контракта, но соглашается на моё условие, предоставляя своё и следующее: «Как только — так сразу!.. Как только твоя же мать — станет ей». И уходит. А я!.. Узнаю затем и о его, дедушки же, сне — перед всем этим: про его встречу со… всеми ушедшими недавно или давно, но и ныне же всё «обредшими» себя… там. О сне и прабабушки — про гниющую в воде… рыбу. В луже!.. Проталине. Гниющую с головы и!.. С неё-то — всё гнить-то по сути потом и начало. Как это обычно и бывает!.. Как было и есть же всё, а там и будет — с нами. Без него!.. Уже и за-гнивая. Глава же семьи!.. «2012–2013 гг.»!.. Да. Я определённо знаю: как выглядит смерть. Но и это уже не кажется — странным!.. Не кажется и: «страшным». Таким уж… ужасным. Нет — косы и!.. Мантии-балахона. Нет — костей. Скелета!.. Есть: я, бабушка и… она. «Три суки»!.. Как это и после же — застрянет в моём сознании: её же голосом меж шума-жужжания фоном таксиста. «Суки без кобеля». Дважды!.. Меня вновь настигают «три слона» — и я жду: когда уже прижмёт-придавит «черепаха». «Предательство! Смерть и!.. Болезнь»: так они назвались. Мои личные — круги ада. Мои личные — всадники!.. Моего же и такого же: «ада за Земле». Апокалипсиса!.. Но и почему-то — погоняющие всё и именно же меня. А я — не лошадь. Хоть и всё уже «Бык»!.. Не «Спирит». Хоть и как сядешь — так и… Я — «верблюд» с тремя горбами: и они — на них!.. И вот, как человеку, что любил ловить не только рыбу, но и раков, как тебе и ирония, карма и… судьба, м? Для полноты же картины — не хватает только знака: «Рак». Человека такого же и!.. В моей же всё жизни. Чтоб она — «удалась» уже окончательно и… бесповоротно!.. Во второй же раз — она пахнет: лекарствами… «солью», «металлом», сухостью и… духотой! И да, возможно, и надо думать: при закрытых и занавешенных от солнца окнах, чёрных, не пропускающих свет же, трубках; катетерах, где только можно и нельзя, но!.. Не в этом — суть. Душно!.. Её руки же, шея… Кроваво-бордово-синие!.. Кругом — ампулы!.. Уколы. Замены препаратов!.. Операция. Ремиссия!.. Опять — наблюдения!.. А эта… тварь; вместо того, чтобы облегчить страдания и сделать уже, наконец, хотя бы и мне же всё, «секир башка» своей же уже и секирой, если не «косой», хотя чего уж там и ей, материализовать да и из воздуха; так же и снова лишь открывает свой чёрный же «зонт»; «Оле-Лукойе» чёртов, здесь нет Кая, нет и Герды, есть только Оля и… хотя да, чего это я и о чём-ком, если сказки и волшебство, магия — то такие, в мире, где и мира-то нет; за нашими спинами, над нашими же головами и… идёт дальше, за и «с нами же», тенью!.. Да так и ходит — по сей день и… секунду. Неустанно!.. И сделать с этим — ничего нельзя. Ведь и «смех и грех», но!.. Помирили же почти войну и мир, соединив в одной постели, пусть где-то ещё и так же объединив. Всё же!.. Почему бы не сделать этого же и… со смертью? Жизнь и смерть!.. Чтобы и!.. «Где ад, а?.. Где и рай? Земля!..». А далеко и ходить-то не нужно-надо. Всё — здесь!.. В шаговой доступности. В досягаемости и зоне «доступа», если не комфорта!.. Даже и на расстоянии — вытянутой руки; или всё тех же пресловутых «десяти шагах». Одна (один) — впереди. Другая (другой) — за спиной. А между — мы. Чувствуем ещё дыхание на шее; но и как наступают уже на пятки!.. Скрывая от солнца. От света и!.. Приме(и)ряя, забирая во тьму. Уже — не зовя. Беря!.. А я; уж и не знаю, как т-вы; но и не особо-то и сопротивляюсь. Уже — нет!.. Отдаляюсь и отдаюсь ей, всецело и беспрекословно, безвозмездно, сама: когда смею — упрекать. Смею и грубить, кричать и злиться… ненавидеть!.. Когда смею и ответ, взаимно — повышать на неё голос и примерять образ какой-то там «эфемерной лучшей и правильной матери»: когда и сама-то ей не была. Как и в этой-её ситуации!.. Не зная — как это и что. Да даже и без этого!.. Просто. И матерью!.. «Одиночкой». Со змеёй на шее — мной; и клещами — в груди. Не пожелаешь ведь никому! А я ещё и подливала же масла в огонь!.. Я! Не бывает же дыма и… без огня. А дыма, не пара, было много. Немерено!.. Заполняющего всё и вся… всех. И душащего же, как никогда. Ведь ещё и отбирающего самостоятельно-насильно — остатки воздуха. Останки и… жизни! Я не хочу — быть матерью!.. Не хочу — детей. Но и не потому, что; заберут бабушку, когда ты и…, честно, не до проверок и такого; не хочу быть… тобой. «Стать»: тобой. Быть и «похожей» — на тебя. Я хочу!.. Хочу — такой же… сильной! Хочу и волевой. Хочу — тобой: в этом и не только, даже больше!.. И пусть даже и в одиночестве. Но — собой!.. Уверенной. Самостоятельной!.. Самодостаточной. Я не хочу их — потому, что!.. «Рака» по гороскопу, может, я ещё и выдержу, но по жизни?.. Нет. Я же ужасно хочу — двойню! Но и ужасно не хочу — снова это проживать: от твоего лица. Лица: «матери». Ведь и как ни крути: болезнь матери и своих уже детей — не одно и то же. Что уж говорить: за одну и ту же и!.. Не хочу опять и снова — возвращаться туда. К тебе же и… той. К тем нам. Вспять!.. Чувствовать — это снова. Ощущать — это!.. «Эмоционировать». «Что случилось, Оль?»!.. Я почти увидела то, что видела, когда твой же друг толкнул и оттолкнул меня к станку на танцах; сама виновата, зря ввязалась не в свою игру, так и тем более же «догонялки», будто и прошлого не своего опыта было мало, захотелось своего; а ты прибежал по зову же… Тёмы, словно бы и, правда, спасать. Все «Артёмы» — какие-то ублюдки. Но этот!.. Этот и впрямь же всё — как-то по-особенному. Ещё и внешне. Красивый… ублюдок! И вот, казалось бы, лучше бы — внешне: но и под этой же внешностью, подчас, такие уже и мудатские вещи творятся. А вот — наоборот!.. Но ведь и не тянуло ни разу встречать по чему-то кроме: расхлябанной внешности и… блядских глаз. Но ведь и будет?.. Нечего было и самой на него заглядываться в зеркало; ну и пусть, висит себе над раковиной спокойно и только тебе мешает на третьем ряду, за первой партой, второго варианта: как и в будущем, только уже и с «Зеркалами» на паре английского; встретились глазами и забыли, так нет, переглядки устроили; чтоб потом получить плевок в спину: прочитанной им же любовной запиской… пред всем классом! Всем же всё и всегда интересно, что их и отродясь же не касается. Так и потом ещё сама извинялась за его же тупость: в другом уже письме и… через подругу. Не ту, которой читала своё первое признание из какой-то уже и своей анкеты; тайна, блин, ага, секрет; так ещё и будто бы не знала-видела, что и она в него влюблена, аж с детсада: когда он уже и сам херню творил, чтобы только в углу её же группы постоять. Тот ещё… Фламинго. Ой ёй!.. Не говоря уж и про Антона из «Ранеток». И всё же!.. А она типа — не читала. Ну да! Кроссы и деньги — точно не зачищала. И это — не про крылья и перья. Про факт! Не для него, так для таракана. Или слизняка!.. Да и какая разница, если и им тоже парни и их одежда нравятся: только дунь?.. «Мама болеет». «Сильно?». А будто ей и кто-то рас-сказал!.. Сберегли цветочек на… подоконнике. И что? Кому — легче и?.. Стало. А может, стан-ет? Навряд ли и!.. Уж. Не хочу больше плакать по углам!.. Ванным и туалетам. Ночью в подушку!.. Не только душой. Но — и телом. Да и только: чтобы ты вновь не узнала. Чтобы тебе опять и снова не сказали!.. Что я — слабая. Что я… Я — чувствую! Ощущаю и!.. Что мне — больно, чёрт возьми, и я б… оюсь. Боюсь — потерять тебя. Изо дня в день!.. По часам и минутам. Секундам!.. Боюсь, да! Я снова и опять же всё, вновь: «боюсь»! Да и не прекращала. Но и ты же знаешь, что это — «наше», а? «Женская линия» и!.. Через одну. Я не вынесу этого — снова! Я не хочу больше — черепаху! Я хочу жить, как!.. И они. Хочу любви! Любить. Хочу собаку!.. Или «Свинью».

15 лет — 17 лет

Колледж!.. Школа медленно, но верно, плавно перетекает в него. А я же — так не вытекаю ещё из коматоза и кататонии: в которые сама себя за- и ввела. Загнала!.. И опять — животным. Снова — рядом!.. Вновь же — решётки. Решёточки мои!.. Уже — мои. И да, я всё ещё «ненавижу» затворничество: но — другое, чужое! А люблю же — своё. Люблю!.. И не подпущу к нему и себе — никого и ничего. Уходя, ухожу в себя и!.. Лишь же только всё — с собой. И всё!.. Да. Всё так же — плачу по вечерам-ночам. Устав — утро-днями!.. Хочу — в сон. Просыпаюсь — и вновь же хочу заснуть. Живу — и хочу, не хочу жить!.. Не сплю — зимой. «Зайцы» — в «спячку» не впадают. Нда!.. Не эти. Не я. Мне же снится — он. Снится — она. Опять — он!.. Все вместе и… Снова! Сразу. Подушка — мокрая! Одеяло — смято… вместе с простынёю, телом, сердцем и!.. Моей душой. Их останками и остатками, осадками!.. Потерянно-разбросанными — снаружи и… внутри. Так и что ещё развеяны — по всем же внутренностям: кусками и пылью, прахом!.. Скапливаются в углах — и покрывают всё… своей уже чернотой. Гарью! Пеплом. Тленом и!.. Пишу. Пишу — много. Быстро и!.. Неразборчиво. «Не по-русски»!.. Да, ма. «Как курица лапой»!.. Да, п… ба. Катаю «оды» — на парах. Додрачиваю-строчу-и-заново-начинаю — дома!.. Изливаю, извивающих-ся, всё и вся, всех. Не имея опыта, образования и!.. Хотя бы и возможности — произнести вслух. Сказать!.. Говорить — научили; а расс-казывать — … А зачем?.. Зачем и впервые же всё припёрся этот… нелюдь, так ещё и выбрав повод-день: похороны?!.. Чтобы я узнала, что успокоительные пьются заранее, а вначале, а уж и тем более в процессе — они не хуже-лучше припарки; и тому же всё у… шедшему? Или что ему и мой же отец ещё остался что-то там должен и он, решив совместить неприятное с полезным; как будто и мы тебя любим, всё по тому же твоему нечеловеческому признаку; народы и народности, нации — прекрасны, все, вся и всё же, да, и без тебя; «выхлёстывал» на разговор то маму, то бабушку, чтобы выведать: где же он запропастился — с его меркантильностью и материальностью, не хватает ж!.. А может, души? Душнила!.. Так и до, во время, а там ещё, может, и после — всей же процессии. Да и после же того, как я с неделю ревела беспробудно. Я, сука, только успокоилась, чтобы ты!.. А и, кстати, откуда ты вообще знаешь: как и, главное, что такое «плакать». Змеи же — не плачут! Только: крокодилы. И то — потовыми железами и!.. Нет. Но о хладно-мёртвых же — либо хорошо, либо никак. Никак. И никто!.. Ты. Да. Даже «собрата» своего проводить нормально и в последний же путь — не смог!.. О какой: семье и родных, близких, народности и любви?.. Хотя и о чём это я, правда? Уж что-кто, а вы с ним, да: не сёстры и не братья!.. Не были. И не будите. Ведь и знаешь ещё, как таких; «Вампиры — это зло и тьма», «Дождались? Напросились?.. Так вам и надо, нацисты-фашисты!», а как только «грянуло» — так сразу и по съёбам из своей же всё «тихой и чистой» вотчины, не говоря уж и о том, кто у вас там зверху и хозя-йка, сильный работающий пол; у нас да и в принципе называют? Уж точно — не с «у»; да и более того: «большой». С «х»!.. А «у»-то — как раз посередине. Да и «й» — где-то пока затерялась!.. Найдёшь — поглубже коль за- и нырнёшь: откуда ведь, не куда. Ну а ты что додумал, м? Хохол-ка — ты тоже не достоин: разве что — на клей!.. Я замалчиваю всё — между строк: выписывая абзацы и… красные строчки. Четверостишие — за четверостишием!.. Горячо и… убого! Горячо — ненавижу. Яростно и!.. Злостно. А и в приступах уже гнева — пишу всё, что накопилось. Не считаю: «неправильным». Не считаю и ненужным!.. Всё было — в свой срок: и именно — так, как надо, было нужно и требовалось мне же… на тот же всё момент написания и… под поток. Просто тогда — я чувствовала это: так!.. Максимализм же — никого не обходит стороной и!.. «Гиперборею» в лице: «зайца-зайки-зайчонка», «кнопки», «кареглазки», да и как бы она ни назвалась, тем более. И вдруг!.. Ловлю-нахожу себя уже — на изливании души… Ане. «За» изливанием души и!.. Душе же. Родной и!.. Родственной. Соул-у!.. И как бы это, а и тем более уже, теперь, ни звучало. Моей сестре и!.. Одновременно: «брату». Моей девочке. Насте!.. Анастасии. Анастейше и!.. Енотке. Изливаю — по всем фронтам. Плачусь ей — у подъезда!.. Принимаю — поддержку. Помощь!.. Стараюсь и отвечать, отдавать тем же, взаимно и взамен. Но и в какой-то момент — не додаю!.. Она — не замечает. Как и… все прошлые такие же и не, но и разы. Или делает такой вид!.. Но и не указывает мне на мои же ошибки. И впервые «прицел учителя и ментора» — сбивается!.. Она готова посвятить себя — мне: но и не даёт сигнал — где нужна я и ей. Не повторяется!.. А я — и не соглашаюсь сразу. Долго — запрягаю!.. А как запрягу — повозка пустая. Разные учебные заведения — не должны были разлучить нас, но!.. Разлучили. Я поддалась этой идиотской моде и!.. Попрощавшись со школой, забыв, попрощалась и со всем, всеми и вся же в ней: как только переступила порог нового… колледжа. И какое же удивление, что там снова была… Вика. Урок не пройден — перейдём к паре: попытаемся же уже и в этот раз — без «пары»!.. Она же — мой личный сорт… героина и яда! Не меньше. Не исцеляет же совершенно: но и цедит. Продолжает!.. Убивает посекундно — малыми дозами. Незаметными!.. По крайней мере — для меня. Погружаюсь — в обучающий процесс!.. Теряю из поля зрения Вику; а и вновь же зря; направляя весь пласт и запал-запас своей ненависти — на окружающих. А выбор был — знатным! Чего стояли: одни только лишь «травники» да «химики». А и чего, в самом-то деле? А там и — … За ними — шли уже «бухарики» и… прочая нечисть: не разменивающаяся — на нормы приличия, если уж и не морали; куда-откуда уж — закона. «Раскуривающая» и «разнюхивающая» — на паре: продолжая — на перемене; и в «кольцо». Не удосуживаясь даже — открыть окна!.. Проветрить помещение. Или хотя бы уж: лишний раз — не напрягать пожарных. Но и к чему это? Зачем и?.. Да! Пишу свою первую «ненавистную и ненавидящую их» — прозу. Упоминая имена же — вскользь; и то — не все, так и сама же ещё: скрываясь под псевдонимом-ником. Дважды!.. Где истребляю их — всех… до единого: как делала это обычно и только лишь в мыслях; но и тут уже была бумага под рукой, а и точнее уже комп, белый «ворд» и… просил он грязи и запачкать его плотным чёрным полотном-пластом. И я — сделала это, облегчив-отведя душу: за счёт чужих!.. И открыла же впервые для себя — сублимацию: как вид претворения и выведения всей своей энергии в жизнь куда более «экологичным и мирным путём» — стуком пальцев по клавишам клавиатуры «стационарного», «ноута», телефона или шорохом всё того же стержня по шёпоту бумаги. Интересы — менялись. Приоритеты — преломлялись. Люди-человеки — … Исчезали-сь!.. Один за другим. Но и вновь же: дело не в их желании, а моём — стремлении и… отпускании. Лучше же и всё — я, чем они!.. Чем кто-то и… кто-либо. Как отказывалась первой, так и продолжала… и продолжаю же! Не отвечая: на звонки, смс… Полностью, ещё и с телом, уходила «в себя»!.. Старалась вызвать ненависть и от них же уже — к себе. Недовольство. Презрение!.. И вызывала. Бесилась, но!.. Терпела. Я — отторгала и отторгаю же их, спасаясь бегством!.. Но и скорее же — в случае их. Чтобы они — спасались и!.. Бежали — от меня. Да и, видимо, всё же потому что — не ко мне. Не в зоне же личного пространства и комфорта, контроля и безопасности, а значит!.. Я заставляла и заставляю же их по сей день — бежать от тьмы-зла. Как с и… Ану. Я — не дралась же, нет, ты поняла, надеюсь!.. Куда уж и!.. Откуда. Этому серому зайчику — тёмной и своей же тени бы вновь не испугаться. А тот стих!.. Да впрочем… Большинство стихов, про вроде как и дружбу, тебе!.. А уж и по заглавию, из песни domiNo, где и строчки из его песни, ты должна была и сама это понять. Это был — долг родине!.. Которая — ничего-кого не забывает и… обязательно припомнит. О чём я и… ты? Я не способна — на насилие. Физическое, во всяком случае. И пока, по крайней же мере!.. Первой конфликтовать? Драться?.. Точно — нет. С ума сошл-и? Я — и не умею, коли уж и… так. Что-то мелкое? Может быть. Какой-нибудь ответный: подзатыльник, щипок или… укус? Всё! И даже — без пощёчин. Это — всё моё оружие. Но и не в твою же сторону!.. Относительно тебя оно — в ножнах. Прости за… бабушку. За… ревность(?). Детский сад!.. Да! Младшая группа и… штаны на лямках. Но!.. Качаться с ней на качелях — перед моими окнами. И на моей же «дороге»: из колледжа до дома?.. Ты серьёзно? Я бы даже нехотя — увидела вас и!.. Ладно. Прошла. Вернулась и!.. Прошл-и. Прости и за потраченное время: выводя текст песни на асфальте мелом!.. Партизан — остался партизаном. Как и верен себе, а не… партии. Никогда… Никогда! Ты — научила меня этому. Спасибо — за последний урок, учитель! Ничего не бывает «навечно». Никого не бывает и «навсегда»!.. Надо жить моментом. И стегать себя, щипать; а лучше колоть розой! Той самой и… сдавливать часами. С ментоловым отливом!

17 лет — 19 лет

Меня подозревают в психической неустроенности!.. Неустойчивости и неустройстве. Расстроенности!.. Ну. Меня же — «не сажали за рояль»; пусть и «читали сказки на ночь», всё же; так что!.. Я умею — только расстраивать. Вина — моя! Да. Нечего светить своих тварей; «От твари же и слышим!»; своё творчество — раньше времени. Раз душа — не под век: то и её порывы — не под человека, человек!.. Зато — я попала в сборник! Свой первый — сборник стихов: от колледжа и творческой же выставки! Меня, наконец, оценили — по достоинству. Или: по доставучести!.. Зато я вас — не намахала, Василий Махалыч, к-хм, Михайлович! Всё — честно. Чин по чину!.. А вы уж и сами решили: «божий дар» или «яичница». Без редактуры. Без псевдонима!.. На родине. Да!.. Первое издание. Глядишь, и на аукцион какой выйдет. Как там?.. «При жизни не понимали, после смерти поймут!». Быть может!.. Пусть и опасения кураторши всё же — не были без подоплёки. Беспочвенны!.. Что ж. Когда первые твои стихи — сплошь и рядом, насквозь; да и рассказы, чего уж там, но и они о них пока не знают, пока, узнают же; пропитаны ненавистью!.. Незыблемой. Непоколебимой!.. Возникают — вопросы: «А всё ли хорошо?.. И так ли, на самом деле, хорошо всё — в семье?». И прочие!.. Но и кто же «вам» скажет-то правду, правда? Серьёзно?.. Да ладно вам! Вы — не уличите нас в нашей же недееспособности и отсутствии пригодности: меня, как дочери; и её же, как… родителя. Но ведь и попытаетесь? Да!.. Тогда-то — и был придуман: «лирический герой». Героин-я. Что будто — я и!.. Будто — не я. Но и, по большей же всё части, для себя же. Мне — было проще: граничить и… разграничивать — личную жизнь и работу. Душу и тело!.. Себя и… себя. Так — рождается биполярка!.. Но так — рождается и творчество. Роди-лось!.. И да. Я не писала «хейтерские комментарии» под левыми именами-никами и постами — я писала под ними стихи. «Имя собственное»!.. Не то, что «пугало». Просто — выставляло меня… не м… собой. Какой-то — иной. Хуже, что ль!.. Чужой. А может, и лучше-другой: поэтому-то я в основном и боялась. Хм!.. «Конкуренции». Да!.. Конкуренции — в невозможности победить. Даже «я» и… сама. Своя!.. Своя — собственная. Собственность же!.. И есть лучше же — м… себя. Да… уж!.. Когда-нибудь я определённо — пойду к психологу, затем психиатру и фармацевту. Сделаю им — пожизненную, а там и до дожития выручку: но закрою всё это дерьмо разом! Закрою — все моменты и… гештальты. Вытрясу весь запас-запал — из триггером. И, наконец, заживу!.. Но — не сейчас. Сейчас — я осознала цену друга, когда… уколола палец в своё совершеннолетие!.. История о том, как я возненавидела зиму, за ней осень и… до конца возненавидела розы! Все!.. С шипами и… без. Но и наперекор сказке и веретену — проснулась! Отошла от сна. Мы ж — не в сказке: это жизнь!

19 лет — 21 год

А у моей «подруги» — появился «друг»!.. «Круть». А у вас?.. А у нас — давно «плита». Вот это… «газ»!.. Надеюсь, «газовая» же, да? Включи-те пока, но не поджигай-те, открой-те — я скоро буду!.. Ненавижу! Ненавижу — это чувство. «Собственничество». Не эгоизм. Первого и в принципе — не бывает: «здорового»!.. Но и ничего же не могу с собой поделать. С ним — поделать!.. С ней и… со всеми. Вся и всем!.. Административный и Уголовный же кодексы, т-вы что!.. И вот, вроде бы, не принадлежит тебе человек. Не рядом… Вообще!.. Даже — не близко. Хоть и дом из окон виден, вы вместе с сада и!.. Тебе — ничего не принадлежит. Тебе дают только — этим пользоваться. Во временное же пользование и!.. Не более. А ты — не то, что «не благодаришь»: отказываешься — отдавать!.. А она же — да! Она — на все четыре стороны: но — без тебя! С радостью!.. Вот так — и осознают цену второго друга! Дружбы!.. Когда ты — не то, что «не друг»; и не подруга! Даже и!.. Тем более. Вот только уже — и им. А я же — что на это?.. Пила. Нет! Не то, где ещё и топор; да и не «не просыхая»!.. Но — годно так. Достаточно и… достойно! Не празднуя-отмечая. Как и не опохмеляясь!.. Поминая. Да и не пропадать же, купленному на и для двоих же всё лишь только, добру. Да!.. Я — купила: она — не пришла! Хороша — подруга: выбрала — его. Не вопрос!.. Ещё же ведь и посмотрим: кому — хуже, а кому и лучше-то всё по итогу будет. Посмеёмся, ага! — юсь. Да и кто, на самом-то деле, и выиграл — от этой самой «нашей» невстречи. Я — хорошо провела тот вечер!.. С фильмами и… сериалами. Вообще: могла бы и всю жизнь — так провести! На полу. С бокалом… Початой бутылкой и!.. Одеялом с подушкой. Перед экраном телевизора! В темноте. Тишине — внутренней; и не молчании — внешнем. Ну, может быть, ещё и с гирляндой!.. Да! Вот так и… Наверно, это мой рай! Так — и случилось. Да и как, кому же всё ни посмотри, а желание, загаданное ещё тогда, исполнилось уже; и исполняется же — по сей день! И да, не пью уже, правда, так часто, но: музыка и клипы, видео, сериалы и фильмы — моё всё. Ни тебе друзей. Ни тебе знакомых!.. Кто захочет — придёт, а захочет и уйдёт. Вся — с собой и!.. В себе. Своя!.. Жизнь — удалась. Если и «жизнь», конечно же!.. После — пыталась, конечно: ходить с ними, ездить в колледж вместе. Провожатый же!.. Вдруг — не доедем. Не доеде-т. И она! И ведь ни разу не подумал о… себе! Но и он же всё — франт, кавалер, да, т-вы чего! А я?.. И пусть — не выглядит… никак… характером. Но и так-то!.. Они — стоят друг друга; и… другу. Внешне. «Шпала с таки и расплющенной на ней монеткой» и «лицо-башм…». Кхм!.. Короче! Стоят — друг друга; и друг другу же. Стоя-ли. До поры до времени!.. Мхм. Ездила — одна. Ходила — одна. Сидела — одна!.. И хоть он всё так же и не учился с нами; куда-откуда уж и больше-то — мозолить глаза; но сидеть с ней стало: как одной. А может, так и было, ещё и изначально, просто: я пыталась, и в который же раз, занавесить уж и чем-то эту-свою тишину-молчанку? Да и всё-таки же: человек познаётся — не разговорами, а тишиной и… временем!.. Вот приятно тебе даже и молчать с ним-ней-ними — твоё. Нет? На «нет» — и суда нет. А то поговорить — всегда же есть о чём-ком, а вот помолчать!.. Да и поговорить, если честно, стало вскоре — не о чем-ком. Учёбу, и всю же, вспоминать по n-цатому кругу — мочи уж нет!.. А молчать — невыносимо. Вот и выходит, вышло, что приходится и пришлось же — вновь сокращать. Сокращать и сократить её полностью — в своей жизни; как и «общение» с ней-собой!.. И вот — та самая же: «мечта идиота»! Сбылась. Сначала — переписки сходят на «нет». Потом — остаются без ответа. После — то же случается и со звонками!.. Учусь — не брать трубку: жму клавишу «убавления» громкости; или блокирую телефон. Затем — контакты и… везде. И возвращаюсь — к тому, с чего начала!.. Одиночество. Выпускной?.. Если он прошёл хорошо — на утро ты ничего не вспомнишь. Не вспомнила!.. Рассказали. Плохо — всё же! Утро-день!.. «Не пей и не напивайся — первой!.. Дождись, пока напьются все, и уже ты». «Да, мам!.. Хорошо, мам». Вечер-ночь!.. «Мам, я в хлам и!.. Раньше — всех». «Стоило ожидать». Было — ожидаемо, что и не я позвоню, позвонила-то?!.. Может, всё же на «Битву экстрасенсов»?.. А перед этим ещё и выбьем бабки из той же всё бабки-мошенницы, к которой ты и сама ходила. Мне б кто так подсказал и предсказал, что!.. А что? Будто и что-то бы изменилось? Да и я бы сама?.. Ага! Аж два раза: туда и обратно. Хрен с ним с качеством-итогом — количество-процесс были отменными!.. Порвала её бусы!.. Как-то. «Удобрила» лужайку с… потоком и… в моменте, кхм, «потоком» же!.. И да, всего четвёртого курса. Да и проще же сказать: кого среди Гринпис-овцев — не было, чем и кто был. Были — все!.. Грешу же и до сих пор — на салат, как первое и… основное блюдо. Но и, видимо, как с «пирожком»!.. Слопать холодильник и травануться пирожком. Кто понял — тот поймёт!.. Да и до которого всё же добралась. Остальные порции — были либо «с горкой, больше и непочатым краем», либо… позже и того, как «доза промилле», вместе с колбасной и сырной нарезками, была превышена и… мы «получили от жизни всё» то, что… получили. Не говоря уж: о чоканье с преподавателями, испорченной одежде и… «пей до дна — из горла», а говорил — тоже не пьющий!.. Видно, воду. «С микробами». Или как там ещё?.. «В жене — мудрость, в пиве — сила…»!.. Да и когда на вопросы о «главном дне в своей жизни»; ещё одном, всего-то, кряду, будто и из «девятого класса» так и не выписывалась, а, там каблуки же были, платье в горошек, да и там же ещё Оля не пила, но и так же всё не топор, разве молоток и, так и не ставший кувалдой, так, так не пила, так сильно, обошлись же суши-баром, «аниме-культура на периферии мэйд ин Полина», и кинотеатром, «Форсаж 6» и… с Настей, чем и не повод затем пере- и посмотреть от начала, тем более же что они разные, не повторяются и не продолжаются друг за другом, как бесконечно-бессмысленный сериал; в общем, когда не отвечаешь, а только гундишь что-то под нос и пытаешься, как можешь, сдерживать позывы удобрений же «цветка всей жизни» своей матери, которая и забирает затем, забрала на такси, так ещё и издевалась этими самыми воп-расспросами всю дорогу. Что ж!.. Но и это явно того же стоило. Как и утерянный благополучно пластырь: вот так натрёшь, наденешь красивое бельишко, боясь разодрать уже и в мясушко с кровью, наклеишь его, а потом раз… и от широты жестов оно и само же так же расстегнётся, дав не только дышать, но и почвы для размышлений в ванне, где так и не заснула, но и как в детстве, из разряда: «А какого хрена? Да, я залипала в туалете и у зеркала, спала на столе и не только!.. Но где и эта часть со стриптизом? Снова детский сад? Уже средняя группа и… бюсты на лямках?»! Оля была — красива. В чёрном платье с сеткой-юбкой и светло-синим джинсовым «нагрудником-жилетом». И в чёрных же кедах! Та ещё звездень!.. Переобулась же. Хоть и где-то, на чём-то — учится. Без пересдачи!.. Танцевала — под «Туманы», в дым-тумане же… и сразу же уходя в них самих! Грустно. Да!.. Грустно, что и в одиночестве. А ведь была на вручении и приезжала — с той «закадычной» подругой. Закадычной!.. Теперь уж и: «заклятой». Наверное!.. «Парень» её — её провожал. Забирал!.. Вообще — не отставал; всё писал и звонил. Присосался так, как… Оля и к бутылке же! А потом с этой же бутылкой — искала её: по всему ресторанному комплексу. По всей — территории!.. Ну а дальше всё: как в диафильме. Кадрами!.. Ресторан. Двор. Ресторан. Двор. Сколько же там входов и выходов — не в одно!.. Фонтан. Вода! Изливание и… излияние души. Снова — ресторан! Посиделки — у изгороди на асфальте!.. А что — подруга? Сумку мою держала, со своим ещё и в ней; кто ж знал… что ещё и балетки в клатч влезают; и звонила моей матери. И пока та ехала — вынесла мне уже и окончательно весь мозг своим «благоверным»!.. А я — что? Я — трезвое стёклышко. Благо — парни помогли!.. Из моей и не моей-их групп-ы. Один и из последних — так и вообще отличился. Очень!.. И сказать бы, что: не «лукистка». Но и скорее — «раба первого впечатления»: раз «похеришь» — два уже не смеешь!.. Спасибо, ребят! Век не забыть — вашей доброты. Дурни ж «дурнями»!.. А вот так ж — и по жизни. Ну не созданы они — для наук. Созданы — для науки: о жизни. Будь то — то же всё искусство или… творчество!.. В ней — они понимают куда больше, чем в «учебном процессе»; когда и остальные-оставшиеся — лишь наоборот, а там и нигде. Ну и как бы!.. Помни-м же ещё про «серого зайчишку»? Оля пила же — только Викой!.. Никто и до самого же выпускного не знал, что она вообще и что-либо принимает, кроме всё: еды и воды. Принимает!.. Но и саечка же им — за «вовремя» и «адекват». В нужном месте!.. В нужное и время. Да и, чай, не я первая, не я и последняя!.. Не одна же всё и такая. Да и не только же есть и женщины в русских селеньях!.. Есть ещё и… вот такая приятная проруха. Да и как бы это и ни звучало!.. И как будто зареклась же — не пить. Зареклась и не дружить!.. Засралась. Перестала и общаться. Слово — сдержала!.. Девчонки, серьёзно, я не знаю, как с парнями, но!.. Пока — только им, и как по мне же всё, для меня-себя, можно и иногда даже нужно: давать «второй шанс». С «женской дружбой» — не заладилось!.. Может, на- и заладится ещё — с мужской. А потом уже — и с отношениями!.. Не знаю. Посмотрим!.. Но пока — так. Дважды — я пыталась: дважды же — и обломалась. Баланс! Равновесие и… Не судьба!

21 год — 23 года

Работа!.. «Наёмная рабочая сила». Точнее!.. «Поебота» и!.. «Наёбная же рабочая сила». И вернуться б назад-обратно и сказать: «Оля, просто — работай!.. Ни о чём-ком — не спрашивай. Себе же — дороже!.. Просто — делай. Делай — руками; думай — головой!.. Пиши. Всё! Никуда же тебе это — не встанет и не всрётся; разве что “налог на безработицу”, как и “на бездетность”, неожиданно — будут махать и тебе же периодически откуда-то… оттуда, напоминая о себе. Как и «семья», что ещё, а там вновь и более, будет недовольна тобой. Будет опять и снова — насиловать тебе мозг: закатывая его в банки на зиму; периодически ещё и про-, выкручивая и забивая им консервы. Но — ничего!.. Ты же — держишь марку, взрослая девочка! Ты же — ученик своего учителя!.. Ты — сперматозоид и биоматериал! Био-мусор! Производное — спермобака: под именем «отец»!.. Который — никак тебе не пригодится; как и таблица умножения… вместе с Пифагором и его же всё штанами. Собственно!.. Штаны ни там, ни этам — службы не сослужили: потому что соскочили и… не удержали потенци-ал в “узде”. Благодаря чему соответственно и в сей же мир — явилась ты. И стала — его копией. Папиной дочкой!.. Но и только почему-то — это не звучит песней Егора Крида; а звучит тем, чем и выглядит. Мусор-ом! И пусть для кого-то это — и одно!.. “Безолаберная иждевенка”! Не хватило же — двух семей и… двух детей за плечами!.. О! Кстати!.. Да. Привет!.. Если ты это перечитываешь, малая, значит, кто-то всё же напился, а именно бабушка, и высказал тебе всё и об этом: как на духу. С мамой же вы так об этом, да и том… в принципе и так же всё, по душам, так не по- и общались!.. А ведь и у тебя ещё где-то в тумбе — есть кассета с их свадьбой. Ой!.. Вен-ча-ни-ем. Да, имея и до штамп в паспорте. Да, против воли бога!.. Ну и как мы же все, а теперь же вот и ты, знаем, развенчаться — нельзя: так что, может, где-то, как-то, окольными путями — этот грешок нам и не спустили. Но и если ты ещё помнишь про “предательство” оного, “смерть и болезнь” — у тебя уже не останется, осталось мольб о пощаде-лучшем!.. И останется, осталось лишь: понимать-принимать — как есть. Ты — не из этой «семьи»!.. И к своим, этим, годам — пора бы было уже привыкнуть: к пренебрежительному и порой даже, а там и тем более, ненавистническому отношению — по отношению же к тебе; и это сейчас — для вас же двоих. Обеих!.. Тебя и матери. Вы ненавидели — взаимно. И вполне — оправданно. Спорим, она видела и видит же до сих пор в тебе — его?.. Да ты же даже не похожа — ни на одного(ну) из них! Ты — его прототип. Ты — отец в юбке. Вша!.. Болезнь — на теле семьи, общества и друзей. Всех!.. Всего и вся. Что и кто же с тобой, так или иначе, вяжется и вяжутся: все — твои. Да и не забыла же ещё наверняка, что: ты — ещё и “чёрная вдова”… “задом наперёд” и… искосок? В твоём окружении: все родители — одиночки. И все — матери! Матери с… детьми. А те, кто вдруг и “нет”, “цепляются” тобой — и держутся до… развода. Ты — мстишь, даже ещё и не зная об этом: осознанно и… сознательно. Ты — делаешь больно, так же и не зная же об этом!.. И да. Ты имела — на это право. Отвечала взаимно — этому немиру; и в этом был — какой-никакой, но баланс с равновесием и… гармонией. Молись же теперь и не тому, чтобы ты не была и полностью же — из-под кальки… Лгать же — ты уже научилась! Молодец!.. А вот дальше — не надо, пожалуйста; “Банковский колледж” — всё же должен был вставить тебе мозги на место: хотя бы попытаться; и по части же всё — кредитов, займов и ссуд. Их возвращения!.. Долгов. Не надо! Будь выше — хотя бы этого. И “института семьи”!.. Лучше ж — никакой, чем: прятать; не съедая, да; паспорт, врать перед богом и… сидеть. Не надо! Только — не за долги. И — не за совращение малолеток!.. А так — пожалуйста. Ты же — писатель!.. Жги сердца людей — глаголом: “посылом на хуй”; если “вдруг” и “сами” же не пойдут, не воспользовавшись единственным и единым же выбором в… жизни. Оправдывай свою “безработицу” — никому не нужной, с их же всё и слов, писаниной. Порчу глаз!.. Возможный и геморрой: от сидячей “работы”. Но и мы обе уже с тобой знаем, что “последнее” — не ты. А с глазами — у тебя всегда же были какие-то, но траблы: начиная разницей же их самих; и что один будто бы ещё и откатывается постоянно от другого: дальше, чем нужно!.. Но и здесь же — есть плюс. Они — не ебутся! Много — мата, да? “Перебор”? Ты же — уже взрослая! Мат, подработки (“работой” это — не назовёшь!), вторая или третья трудовая!.. На кой — она? Но — надо. Кому?.. Не тебе… Татуировки! Твой — апогей! И пока что — верх. Пока что — и крыша!.. Твой — предел. Левое предплечье, кисть и… шея!.. Забивайся, девочка, бей себя сама: пока и тебя — не побили. Мечты — сбываются: но — с опозданием!.. Твоему уже внутреннему, а не внешнему, ребёнку, наконец-таки, преподнесли “живность”. И пусть ты ещё надеешься и веришь, что таки и приобретёшь собаку; если уж и не “пига”, хоть и какого-нибудь уже; как минимум трёх и большого…, пока это средний кот. Не Хаски. Не Лабрадор!.. Не Ньюфаундленд. И не Алабай, с Овчаркой и Сенбернаром. “Бетховен”, да? Не и Мейн-кун. Помесь — чего-то и… с чем-то. “Дворовый”. Но оттого — не менее любимый; а даже и более. Хотя бы и потому, что: вы “близки” — по консистенции. Да!.. Почти же из одного и того же “теста”. Простые, “свои собственные” ребята!.. И вот тебе на, да?! Рак! Так ещё и рождённый — в год “Свиньи”!.. Круг — замкнулся, красавица. Ты хотела ещё одну “весточку с фронта”: в виде черепашьего супа? Она!.. Она — родимая. И знаешь ещё что?.. Двадцать девятое июня! Не февраля — хотя бы, да?.. Ты же понимаешь, что отцу — придётся отдать главу, как минимум; а там — и опус целый на- и исписать. Отдельный рассказ!.. Личность — не однозначная, чтобы втыкивать его по чуть-чуть: но и вполне же себе — единичная и единоличная, чтобы быть и в-стать… одному. Почти же, как ты. В одиночестве!.. Что ж, возраст матери “твоего рождения” ты пережила, переживи теперь возраст бабушки “в становлении её же бабушкой” — и считай, что твой сдан. Хотя, может, тебе и понравится!.. В мире, где беременность же в восемнадцать уже не считается чем-то странным, ранним, а даже и “поздним”; с учётом и уже родов в шестнадцать, четырнадцать и… двенадцать; может, и не стоит загоняться своей невинностью-девственностью в двадцать два? Дотерпи — до двадцати трёх, а дальше!.. Вдруг и на всю жизнь? Твою же… жизнь!».

23 года — 25 лет