– Серьезная старушка, – сказал Горюнов, здороваясь с майором. – Что, у нее и в самом деле есть сын-пулеметчик?
– Погиб ее сын, – произнес Расторгуев. – Под Севастополем. А она все равно его ждет. А мы помогаем ей ждать, когда говорим пароль.
– Обманываем, стало быть, – сказал Федор. – А зачем? Можно же было придумать какой-нибудь другой пароль.
– Пробовали, – вздохнул майор. – Но она нас не пускает в дом. А с этим паролем пускает. Ничего… Хоть и ложь, а все равно надежда на возвращение сына ее не покидает. Наверно, так ей легче жить.
– Да… – сказал Федор и неожиданно для самого себя ругнулся крепким матом. Вообще-то он не любил ругаться, даже на фронте, даже когда сходился с врагом в рукопашную. А тут вдруг захотелось. Он ругнулся и почувствовал, что ему стало легче.
– И как у нас дела? – спросил Расторгуев.
– Да, дела… Раздобыла девчонка списки и выписки из них тоже сделала. Умница девонька.
– Я же говорил! – воскликнул майор. – Кого попало для такого дела я бы вам не предоставил. Молодец, Ульяна! Ей бы еще подучиться дисциплине и субординации – цены бы ей не было. И где же списки? Показывайте.
– Давайте перейдем на «ты», – предложил Федор. – Так мне будет проще.
– Да и мне тоже, – признался майор. – Я вообще человек простой. Из потомственных шахтеров. И был бы сейчас шахтером, но партия призвала и сказала: надо. И вот я там, где я есть. То есть здесь. А зовут меня Антоном Кузьмичом. Твое имя мне известно – прочитал в твоем удостоверении.
Федор достал из кармана листы бумаги и положил их на стол. В комнатке было темновато, электрическая лампочка горела вполнакала, поэтому, чтобы прочитать, что написано на листах, надо было подносить их почти к самым глазам.
– Это список всех эвакуированных из Донбасса, – сказал Федор. – Списочек нужный, но пока отложим его в сторону. Займемся другим списком. Значит, так: эвакуированные из Донбасса в сорок первом году спецы и прочий управленческий люд… Да как подробно! Ай, молодец Ульяна! Антон Кузьмич, ты обязательно должен поощрить ее премией в размере месячного оклада!
– А то как же! – сказал Расторгуев и взглянул на Федора с лукавинкой. – Обязательно поощрю!
– Вот и замечательно… Значит, управленцы, инженеры, техперсонал и прочий люд напряженного умственного труда. Итого двенадцать человек… По-моему, маловато. Послушай, Антон, почему их так мало?
– Так ведь Кузбасс большой, и шахт в нем много. Кого-то пристроили к нам, кого-то в другие места.
– Да, и в самом деле… Кто-то здесь, а кто-то – там… Что ж… Тогда внимательно прочитаем список. Потому что не исключено, что среди этих двенадцати товарищей затаился фашистский агент по прозвищу Инженер. Если, конечно, наши славные подпольщики добыли подлинные списки, а не липовые.
– А какой смысл немцам хранить липовые списки? Чтобы обмануть самих себя? – удивился Расторгуев.
– Да кто их знает? Может, чтобы отвлечь нас от настоящего Инженера. Дескать, кинемся мы его искать, поверив этому списку, и будем искать и искать до полного изнеможения. И конечно, никого не найдем, потому что как можно найти того, кого нет? А в это время настоящий Инженер будет творить всякие паскудства.
– Ну не знаю… – Расторгуев нерешительно почесал затылок. – Может статься, что оно и так. А только нам все равно надо искать этого Инженера. Потому что вдруг оно не так? То есть а вдруг этот список не обманный, а самый что ни есть настоящий?
– Что ж, будем искать. И здесь-то без твоей помощи мне не обойтись. Ты человек местный, опытный и мудрый, разбираешься в добыче угля больше моего, а потому посмотри на этот списочек внимательнее и скажи, на ком нам остановить взгляд в первую очередь?