То была громадная пустыня, ровная и монотонная.
Таково впечатлѣніе, произведенное этимъ зрѣлищемъ на доктора, который подѣлился своимий ощущеніями съ Джонсононъ.
– Дѣйствительно, докторъ,– сказалъ старый морякъ,– это настоящая пустыня, въ которой мы не подвергаемся, однакожъ, опасности умереть отъ жажды.
– Очевидная выгода! – отвѣтилъ докторъ. – Но самая громадность этой пустыни доказываетъ, что мы очень удалены отъ материка. Вообще, по близости береговъ встрѣчаются ледяныя горы, которыхъ мы здѣсь нигдѣ не видимъ.
– Горизонтъ затянутъ туманами,– отвѣтилъ Джонсонъ.
– Безъ сомнѣнія, но со времени отъѣзда мы все идемъ по ровной ледяной полянѣ, которой, повидимому, нѣтъ и конца.
– A знаете-ли, докторъ, что наша прогулка очень опасна? Къ этому привыкаешь, не думаешь объ этомъ, но ледяная поверхность, по которой мы идемъ, покрываетъ собою бездонныя пропасти.
– Совершенно вѣрно, другъ мой, впрочемъ, мы не подвергаемся опасности погрузиться въ эту пропасть. При тридцати трехъ градусахъ холода эта бѣлая кора представляетъ значительную крѣпость. Замѣтьте, что ледяная кора все болѣе и болѣе утолщается, потому что въ полярныхъ странахъ втеченіе десяти дней снѣгъ идетъ девять разъ въ апрѣлѣ, маѣ и даже іюнѣ мѣсяцахъ и, по моему мнѣнію, толщина снѣжнаго слоя достигаетъ тридцати или сорока футовъ.
– Это очень успокоительно,– отвѣчалъ Джонсонъ.
– Мы не похожи на тѣхъ конькобѣжцевъ на Серпентайнъ-риверѣ[28], которые ежеминутно опасаются, что слабый ледъ обломится подъ ними. Такой опасности мы не подвергаемся.
– Извѣстна ли сила противодѣйствія, оказываемая льдомъ? – спросилъ старый морякъ, всегда старавшійся чему-нибудь научиться въ обществѣ доктора.
– Еще-бы неизвѣстна! – отвѣтилъ послѣдній. Впрочемъ, въ наше время все умѣютъ измѣрять, за исключеніемъ человѣческаго честолюбія! И въ самомъ дѣлѣ, развѣ не честолюбіе влечетъ насъ къ сѣверному полюсу, который человѣкъ хочетъ, во что бы ни стало, узнать? Возвращаясь къ нашему предмету, я могу вамъ сказать слѣдующее. При толщинѣ въ два вершка ледъ выдерживаетъ тяжесть человѣка; при трехъ съ половиною вершкахъ – лошадь съ всадникомъ; при пяти вершкахъ – восьмифунтовое орудіе; при восьми вершкахъ – полевую артиллерію съ лошадями, а при десяти вершкахъ – цѣлую армію, безчисленное множество людей! Тамъ, гдѣ мы идемъ въ настоящую минуту, можно-бы построить ливерпульскую таможню или зданіе парламента въ Лондонѣ!
– Трудно даже представить себѣ такую крѣпость,– сказалъ Джонсонъ. Вы недавно сказали, докторъ, что снѣгъ идетъ здѣсь десять дней. Фактъ этотъ не подлежитъ сомнѣнію и я не оспариваю его. Но откуда-же берется такая масса снѣга? Замерзшія моря не могутъ производить громаднаго количества паровъ, изъ которыхъ состоятъ облака.
– Совершенно вѣрное замѣчаніе, Джонсонъ. По моему мнѣнію, большая часть идущихъ здѣсь снѣговъ и дождей состоитъ изъ воды умѣреннаго пояса. Снѣжинка, которую вы видите, быть можетъ не больше какъ простая капля воды изъ какой-нибудь рѣки Европы, капля, которая поднялась въ атмосферу въ видѣ пара, вошла въ составъ облаковъ и, наконецъ, сгустилась здѣсь. Очень можетъ быть, что утоляя жажду этимъ снѣгомъ, мы пьемъ воду рѣкъ нашей родины.
Въ эту минуту разговоръ ихъ былъ прерванъ голосомъ Гаттераса, исправлявшаго неточности пути. Туманъ сгущался, поэтому трудно было идти по прямому направленію.
Наконецъ, къ восьми часамъ вечера, отрядъ остановился, пройдя пятнадцать миль. Погода установилась сухая; поставили палатку, растопили печь, поужинали и ночь прошла спокойно.
Гаттерасу и его товарищамъ погода благопріятствовала. Втеченіе слѣдующихъ дней, путешествіе ихъ совершалось безъ затрудненій, не смотря на жестокую стужу, отъ которой ртуть замерзала въ термометрѣ. Поднимись вѣтеръ – и никто изъ путешественниковъ не выдержалъ бы такой температуры. По этому случаю докторъ констатировалъ точность наблюденій, произведенныхъ Парри во время его экскурсіи на островъ Мельвиля. Этотъ знаменитый мореплаватель говоритъ, что тепло одѣтый человѣкъ можетъ безнаказанно подвергаться самымъ жестокимъ холодамъ, лишь-бы атмосфера была спокойна. Но при самомъ легкомъ вѣтрѣ человѣкъ чувствуетъ въ лицѣ жгучую боль, начинаются жестокія головныя боли, скоро заканчивающіяся смертью. Доктора очень тревожило это, такъ какъ простой порывъ вѣтра могъ-бы заморозить путниковъ до мозга костей.
5-го апрѣля Клоубонни былъ свидѣтелемъ феномена, свойственнаго полярнымъ широтамъ. Безоблачное небо блестѣло звѣздами, какъ вдругъ повалилъ густой снѣгъ, не смотря на то, что не замѣчалось ни малѣйшихъ признаковъ снѣговыхъ тучъ. Звѣзды мерцали сквозь снѣжные хлопья, съ изящною правильностью падавшіе на ледъ. Снѣгъ шелъ около двухъ часовъ и затѣмъ внезапно прекратился, но достаточной причины такого явленія докторъ открыть не могъ.
Послѣдняя четверть луны была на исходѣ, такъ что втеченіе сутокъ полный мракъ царилъ семнадцать часовъ. Путешественники нашлись вынужденными привязать другъ друга длинною веревкою, чтобы не разойтись. Почти не было возможности идти по прямому направленію.
Эти мужественные люди, хотя и поддерживаемые желѣзною волею, начали уже чувствовать утомленіе. Привалы становились болѣе частыми, не смотря на то, что нельзя было терять вы одной минуты, такъ какъ съѣстные припасы замѣтно истощались.
ebooksa