Злость клокотала в груди, но приходилось уходить не солоно хлебавши.
До перекрестка добрались за пару минут, Дымов разрешил закурить.
– Уже дым из ушей, товарищ майор, – пожаловался Пушкарь.
Но стояли, курили. Улица опустела, в округе ни души, не считая пары бездомных собак, роющихся в мусоре под забором. На востоке чернели скалы – городская черта обрывалась. Уходить в скалы, рассчитывая на связь с советскими партизанами, которых в данном районе извели под корень? Начинать все заново в ограниченном составе, выявлять самостоятельно засекреченный объект? Интуиция пыталась что-то подсказать…
Глава шестая
Нарастал шум. Из переулка со стороны центральной части города выехал тяжелый мотоцикл с коляской. В нем сидели трое – полный комплект, разве что без пулемета. За мотоциклом двигался черный легковой «Мерседес», за «Мерседесом» – второй мотоцикл с военными. Процессия, чадя дымом, проследовала мимо контрразведчиков. Водитель автомобиля скосил глаза, но не придал значения группе. Остальные тоже не придали ей значения. Колонна свернула на улицу Лицене и встала у дома под номером 14.
«Как же мы вовремя», – мелькнула мысль у Дымова.
Контрразведчики оцепенели, холодок пробежал по коже. Эти люди знали, что нужно делать. С замыкающего мотоцикла спрыгнули двое, бросились в узкий переулок – очевидно, решив заблокировать отход через задний двор. Остальные военные оперативно выгрузились, трое встали у обочины, четвертый побежал к дому, взлетел на крыльцо и забарабанил в дверь. Ждать ответной реакции не стал, выпустил в район замка трескучую очередь из автомата, и дверь распахнулась. Из «Мерседеса» выгрузились четверо в штатском, быстрым шагом направились к дому. Военный уже ворвался внутрь, что-то кричал, снова застучал автомат – видимо, для острастки. Испуганно вскрикнул женский голос. Люди в штатском вошли внутрь дома. Все произошло стремительно. Солдат внутри не задержался, вышел с довольной миной и стал прохаживаться вдоль крыльца.
– Вот это да, мужики… – потрясенно пробормотал Садовский. – Гестапо их все-таки накрыло… Командир, тебе не кажется, что мы в рубашке родились?
Благоразумие в этот час не победило. Что-то странное творилось в голове. Влад отступал от инструкций… Хотя какого черта?! Не было никаких инструкций! Думай, Влад, фантазируй, рискуй! Мелькнули в голове холодные женские глаза, в которых все же пряталось любопытство…
– Возвращаемся в дом, – бросил Дымов. – Лица ящиком, не отставать. Вести переговоры буду я. Быстрее, парни, пока они не выгнали этих недотеп на улицу.
– Командир, ты нас под монастырь подведешь, – прошептал Садовский.
К черту девку – он ее не знал и знать не хотел! Эти люди им были нужны – только сейчас Влад понял эту удручающую истину. Без помощи местных они будут возиться до второго пришествия, а это долго! Он пошел по тротуару, покрываясь гусиной кожей, делал широкую отмашку, придерживал болтающуюся кобуру. Лицо – предельно озабоченное и раздраженное. Товарищи не отставали – по крайней мере хотелось верить, что не разбегутся.
Дымов пересек дорогу, подошел к автоматчику, застывшему у мотоцикла. Военный настороженно следил за ним глазами, остальные тоже подобрались.
– Что здесь происходит, солдаты? – рявкнул Влад, вынимая из кармана ценный документ, состряпанный умельцами в СМЕРШ. – Это безобразие! Я жду ответа!
– Прошу прощения, гауптштурмфюрер?.. – насупился детина с отличительными знаками роттенфюрера.
– Гауптштурмфюрер Вайс, департамент специальной разведки. Мы проводим операцию по выявлению остатков преступного подполья. Я спрашиваю, что здесь происходит? Отвечайте, роттенфюрер!
Военный как-то смутился. Остальные сделали вид, что происходящее их никоим образом не касается.
– Проводим ликвидацию преступной группы, гауптштурмфюрер, – скупо отчитался военный. – Действует тайная государственная полиция и усиление из тридцать четвертого отдельного батальона Ваффен СС…
– Безумие и безответственность! – рассвирепел Влад. – Вы влезли в чужую операцию, мы уже месяц разрабатываем эту группу, чтобы выйти на крупную рыбу из русской разведки! Люди, которых вы собираетесь забрать, – наши тайные агенты! Кто вам приказал? Это форменное вредительство!