Не очень красивая складывалась ситуация. «Кто-то» был, это точно – лежанки из можжевельника служили наглядным тому подтверждением. Пальцы сжали рукоятку ножа. Солдат закряхтел, опустил ногу в обрыв, сел на край, свесил вторую ногу. Видимо, решил съехать на пятках, но не рассчитал, замахал руками. Он доехал до пади, не устоял, повалился на бок. Дымов мгновенно оседлал его, ударил ножом в грудь – и отпрянул, чтобы не попасть под фонтан крови, откатился. Немец, издавая булькающие звуки, выплескивал кровавую пену. Бесшумно подлетели двое «молодых», схватили раненого за конечности, потащили за изгиб лощины. Несколько секунд – и вернулась тишина. Яркий свет двух фонарей осветил лощину. Бурые капли на растрепанных ветках вряд ли могли заметить.
– Дитрих, ты где? – позвал солдат.
«Хана вашему Дитриху», – подумал Влад. Он опять сжался в расщелине, приготовил пистолет к стрельбе.
– Черт, куда он делся? – Пехотинец опустился на корточки, вглядываясь в темноту. Второй переминался рядом. Титанами ума эти люди точно не являлись.
– Да здесь я… – глухо прохрипел по-немецки Дымов. Без стрельбы, по-видимому, не обойтись.
– О, ты здесь? – удивился сослуживец. – Ты куда забрался? Что у тебя с голосом, Дитрих?
Оба подались вперед. Послышался топот, один из вояк испуганно вскрикнул, другой не успел. Позднее выяснилось, что Садовский не дремал. Оказавшись с краю, он выполз из оврага, пролез через кустарник и напал на противника сзади. Фактор внезапности сработал в лучшем виде. Трехлетнее выслеживание диверсантов отточило навыки оперативников. Технически ничего сложного – он толкнул немцев одного за другим. Солдаты кубарем покатились в овраг. Одному не повезло сразу – упал на голову, свернул шею. Второму не повезло позднее, он сделал попытку извернуться и в момент приземления сломал плечевую кость. Боль подавила крик. Он замычал, потянулся к автомату. Ножа в руке майора не оказалось, неужели в теле оставил, человек рассеянный? Он споткнулся о зазубренный камень, который так кстати попался под ноги. Подобрал его, метнулся вперед, врезал камнем по лобной кости немца. Камень от сильного удара выпал из руки. Как-то удивительно, этот тип продолжал сопротивляться. Похоже, немцы создали не только стимулятор, но и неумирающих солдат! Немец вдруг схватил Дымова за ворот, что-то закурлыкал, пуча глаза. Товарищи долго запрягали – но пришли на помощь, и каждый при этом хотел быть первым. Немец получил подошвой обуви по расколотому лбу, затем по шее – и последнее, что он увидел, была эсэсовская форма склонившегося над ним человека. Так что умер он, сильно удивленный.
– Товарищ майор, не лезьте к нему, испачкаетесь, – бросил Пушкарь. – Боюсь, нам постираться будет негде.
– Садовский, ты там? – спросил Влад.
– Там, – подтвердил оперативник. – Или тут… Смотря откуда смотреть.
– Молодец, – похвалил Дымов, – полностью одобряем твои решения. Оставайся наверху, только спрячься куда-нибудь. Есть подозрение, что их больше трех…
– Понял, командир, исчезаю.
Одно из тел, причудливо выгибаясь, вставало на «мостик». Очевидно, бедолага не до конца свернул себе шею. Пушкарь присел на корточки, и вскоре человек успокоился. Стало тихо. Люди замерли, навострили уши. Лес еще не проснулся – в этой степенной неторопливой Прибалтике медлительными были не только люди.
– Эй, Дитер, Ганс, Конрад, вы здесь? – прозвучало сверху голос.
«Бесконечная история», – вздохнув, мысленно произнес Дымов.
– Еще один, – расстроился Мишка.
– Да, здесь! – хрипло выкрикнул Влад.
Зачавкала земля, и еще один фриц подошел к оврагу. Садовский не стал долго ждать, возник у него за спиной и столкнул вниз. Пехотинец потерял в падении оружие, но приземлился без серьезных увечий. Его скрутили, придавили грудь коленом, сжали горло. Пленный, умирая от страха, что-то замычал. Это был еще молодой блондин, явно перекачанный на занятиях по физической подготовке. Но против троих он был бессилен.
– Приняли груз? – деловито осведомился Садовский.
– Да, спасибо. Пробегись до дороги, посмотри, на чем они прибыли, и есть ли там еще кто-то.