Король Теней

— Вот и он.

— Кто «он»?

— Ответ. Позволь я зачитаю его тебе. Уважаемый господин ДеКей, я пишу вам с большим личным интересом, чтобы сообщить об успехе в поставленном вопросе. Согласно моим источникам, истинным покупателем скаковой лошади по кличке Паудеркег, а также других животных, которых вы перечисляли, является человек, известный как «Дженльмен» Джайлс Бакнер, который в июле купил довольно большое поместье и конюшню к югу от Лондона. Бакнер — вы скоро поймете, почему я не обращаюсь к нему так, как он сам величает себя, — в последнее время активно работает в районе Саутгемптона, где он имеет влияние на доки и судоходство. Под словом «влияние» я понимаю подавление других судоходных компаний с помощью грубой силы, включая (это не подтверждено, но весьма вероятно) поджог склада морских товаров «Симмс и Уотни» в апреле прошлого года. Он также (и это уже мой личный интерес) связан с синдикатом, известным как «Три угла», с которым я столкнулся в прошлом году и получал угрозы расправы над собой и моей невестой. Я так понимаю, что Бакнер является одним из этих «углов», а кто два других, мне пока неизвестно. Достаточно будет сказать, что «Три угла» — это преступная организация, специализирующаяся на вымогательстве, шантаже и, к моему глубочайшему сожалению, убийствах по найму. Это все, что я могу сказать на данный момент, хотя мне кажется, что Бакнер вместе со своей третьей женой и их дочерью поселился в этом поместье с намерением напасть на лондонский социальный бастион, что ему до сих пор не удавалось сделать. Похоже, он хочет, чтобы другие считали его таким же «джентльменом», как он себя называет, хотя его история настолько запутана, что вы даже не можете себе этого представить. Это все, что я могу сообщить, за исключением того факта, что свадьба Бакнера несет в себе особую опасность для его новоиспеченной супруги, поскольку обе его предыдущие жены погибли при загадочных обстоятельствах. Я благодарю вас за веру в мои способности и за ваш щедрый вклад в процветание агентства «Герральд». Если я узнаю больше, я сообщу вам дополнительно. Ваш покорный слуга, Ричард Герральд.

Мак не знал, что на это сказать, а только громко сглотнул.

— Вот и у меня теряется дар речи. А между тем ему принадлежит одна из самых больших и быстрых лошадей во всей Англии! Зная это, мы должны понимать, что рано или поздно нам придется столкнуться с ним лицом к лицу.

— Стоит ли нам сказать Пэллу?

— Боже упаси! — Рубен покачал головой. Он положил письмо обратно в конверт и намеревался убрать его куда-нибудь на хранение. — Не стоит беспокоить Реймонда, он уже не в том возрасте. «Три угла»… «джентльмен» Джайлс Бакнер… Нет, Боже, нет, нам нужно держать эту информацию при себе и надеяться, что на какой-нибудь вечеринке нам не придется иметь дело с этим типом. Никогда.

Наступил следующий сезон, и в гоночное общество просочилась новость о том, что Оуэн Килкерри, который по какой-то причине получил прозвище «Лайми», решил, что Немезида готов забрать каждый кубок и трофей, которые в настоящее время стоят на полированной дубовой полке. Также распространилась новость о том, что компания «Титан Партнершип» приобрела великого Паудеркега — а также нескольких других известных скакунов — и основала поместье и конюшни между Лондоном и Саттоном на юго-западе, хотя личность «титанов», о которых идет речь, еще не была известна. В ответ на многочисленные догадки, ходившие в высшем обществе на этот счет, Рубен и Мак держали рты на замке.

Торжественное открытие сезона состоялось в фамильном замке лорда Ринггольда, на котором присутствовало более двухсот гостей, включая Рубена, Мака и интересующую Мака на данный момент очаровательную и жизнерадостную Мелиссу Шеффилд. Ни один «титан» не появился, что, по мнению Мака, могло быть связано с тем, что Паудеркег не участвовал в гонках на следующий день или что Джайлс Бакнер еще не был готов войти в новые социальные круги.

Первую гонку сезона в общем зачете выиграла лучшая лошадь Ринггольда, а Немезида заняла второе место. Все отметили, что обе лошади установили новые рекорды скорости в дистанции на милю и четверть мили.

Немезида занял третье место, показав отличный результат на грязном поле Кеннингтона. После проливного дождя Килкерри снял лошадь с третьей гонки сезона для более интенсивных тренировок на специальной трассе. На этой гонке Паудеркег легко выиграл награду Балтон-Хайтс. В четвертом забеге в Парментере в соревнованиях были зарегистрированы следующие лошади: Немезида, Дженерал Виктори, Его Честь, Не-Бездельник, Эвер Мор, Бен Браун и Апхолдер. Позднее появление Паудеркега вызвало переполох за столами ставок.

Когда все приготовления были завершены, Немезида победил на поле, Паудеркег отстал на некоторое время, а Дженерал Виктори заняла третье место. За эту гонку ДеКеи заработали около пятисот фунтов.

Паудеркег отсутствовал на следующей гонке в Монгольфе, но толпа была потрясена, когда Немезида и Гордый Тимоти понеслись вперед под сверкающим синим июльским небом. Один вырывается вперед… теперь он отступает, а другой вздымается под хлыстом… снова шея к шее на дальнем повороте… размытые копыта бьют по земле… элегантные мускулы завораживающе движутся… жокеи в ярких костюмах и кожаных шапочках выгибаются, как тетива лука… теперь кажется, что один гонщик опускает голову и совершает могучий прыжок… толпа кричит, когда видит темно-коричневую лошадь с рыжей гривой и хвостом летящей к финишной черте…

Эта гонка принесла шестьсот фунтов в казну ДеКеев.

***

— Яблочко? — спросил Мак, когда они привезли Немезиду домой и завели его — вытертого и расслабленного — в стойло. Он протянул яблоко.

Лошадь несколько секунд молча смотрела на него, затем фыркнула, отвернулась и принялась за свой любимый овес.

— Дело во мне? — поинтересовался Мак. — Ты довольно охотно принимаешь яблоки от Оуэна и от моего отца, если уж на то пошло! Я хочу, чтобы ты знал, — сказал он, прислонившись к двери, — я ни разу не пожалел о том шиллинге, что заплатил за тебя. Посмотри, каким выпендрежником ты стал! Чувствуешь себя звездой, не так ли?

Взмах рыжего хвоста был единственным ответом.

— Может, ты этого и не понимаешь, но ты и правда звезда, — сказал Мак. — Молодец.

Он откусил от яблока и хотел, как обычно бросить его в сено, но решил, что нечего переводить фрукт попусту, поэтому съел его сам, выходя из галереи.