Зазеркалье. Записки психиатра

– Так что ж мне теперь целый месяц не только вообще пить нельзя, но и нигде нельзя? – простонал зам, хватаясь за сердце.

– Пить в рабочее время на рабочем месте – нельзя! – эхом отозвался знакомый голос, и из лифтового холла вынырнул Иван Фомич, который при виде Александры замер и зарделся, как школьник.

– Александра Юрьевна, дорогая! Вот сюрприз, так сюрприз! И не предупредили даже, я бы встретил, цветы купил, – счастливо бормотал он, разглядывая гостью небесно-голубыми глазами.

– А я нарочно не предупреждала. Какой же это сюрприз, когда все известно? – заулыбалась она.

– Надолго к нам? Я квартирку вашу так под вас и держу. Никого туда не пускаю.

– Мемориальный музей там будет, – прокомментировал зам. – Для потомков.

– Ой, дождешься ты у меня, – с улыбкой погрозил ему пальцем Иван Фомич. – А отчет за квартал готов или нет?

– Отщет готов… или нет… – промямлил зам голосом телевизионного таджика-строителя Равшана.

Александра рассмеялась.

– Великий артист в нем пропадает, – повернулся к ней Иван Фомич. – Куда бы мне его сдать?

– Нащальника… куда… мне… сдать… – протянул зам, но под суровым взглядом Ивана Фомича вдруг засуетился и со словами «вас понял, ухожу», весело помахав Александре рукой, укатил наверх в вовремя подошедшем лифте. Иван Фомич облегченно вздохнул.

– Ну, спасибо вам, Александра. Ценю! – расплылся он улыбке. – Донесли мои идеи до Алексея Викторовича, а он, я понял, – аж до президента, – указал пальцем вверх. – За последние месяцы по моему плану как все пошло! И рынки почистили, и номера с триколором отменили, и национальные проекты объявили, и о соотечественниках за рубежом вспомнили, и о пенсинерах и о военных, и тренера футболистам иностранного взяли, и план долгосрочный провозгласили! Еще материнский капитал, чтобы росло поголо… Тьфу! Народонаселение, – поправился он. – Глядишь, скоро министров одиозных поснимают.

– И женщин вместо них назначат, – добавила Александра.

– Женщин? – Иван Фомич посмотрел на нее внимательно, но уточнять не стал. – И лексику самодержавную начали вводить, – продолжил восторгаться он.

Александра глянула вопросительно.

– Ну как же? На телевидении вот про учителей говорят, которые «получили поистине царский подарок» в виде квартир, и про кремлевский полк, который «как кавалергарды».

– А народ-то как радуется! – весело подхватила Александра. – «Спасибо за то, что вы есть!» говорит.

– Хотя, конечно, выборы скоро, – заметил Иван Фомич. – Пора результаты показывать. – Он помолчал. – Да-а, нарастает державность повсюду… как океанский вал.

– Не стал бы вал девятым, – изобразила озабоченность Александра.

– Да-а, – протянул Иван Фомич и посмотрел испытующе, пытаясь понять, серьезно она говорит или шутит. – И я вот беспокоюсь, не случился бы снова культ личности.