По краю

— Ну, что вы перемаргиваетесь! — поморщился Фотий.

— Могу сказать только, что поездка наша не дала результатов, — Ипатий побарабанил пальцами по столу. — Мы топчемся на месте, а времени — два дня. Честно говоря, я даже не знаю, что предпринять....

— Вот, кстати, — оживился Зевий, — что, по-вашему, произойдет, если ничего не случится?

— Зевий, свадьба Хрисы без катастрофы — невозможно! — покачал головой Фотий.

— Я бы не надеялся на подобный финал, — ответил Ипатий. — Но, предположим, что вышло так. Последствия очевидны: для меня — яд; для Юстины — изгнание.

— Изгнание?! — удивился Зевий и посмотрел на Фотия в поисках подтверждения.

— К сожалению, — тот утвердительно наклонил крупную голову. — Юстина никогда не очистится от подозрений полностью. Всегда останется маленький вопросик: что же тогда произошло и какова ее роль?

Дочь его не изумилась, и Зевий призадумался. Он задал вопрос из любви к построению теорий, и совсем не ожидал конкретных ответов, а оказалось, что подобные возможности давно обдуманы и взвешены. Получалось, опять что-то не замечено, упущено им. И он горько подосадовал на себя за то, что настоящее ускользает из-под носа, тогда как прошлое охотно разворачивается во всем блеске и сложности отношений.

— Вот что интересно, — повернулся Фотий к сыну. — В последний раз Гвидо обвинял черных магов в целом, а раньше он подозревал только Юстину.

— А ведь в самом деле, — медленно проговорил Ипатий. — Он почти обвинил Троя в заговоре, и только появление дознавателя оборвало его. Вот еще причина, по которой Трой убрал отсюда черных магов. Но что изменилось?!

Он поднялся с места и подошел к окну, сложив руки на груди. Серое утро плавало в тумане. Лужи от долгих дождей стояли на аллее. В саду, на клумбах, головки хризантем побурели от сырости.

— Ничего не изменилось, — Юстина обмела крошки с кремовой скатерти на поднос и села на место. Домовой потащил поднос на кухню, бренча посудой.

— Я тоже думаю, что для обвинений против Тибия Троя основания есть, — вставил Зевий.

— Хотелось бы послушать... — откликнулся Ипатий от окна.

— Да хотя бы вчерашняя газета! — Зевий сделал короткое движение палочкой, и газета перелетела с дивана к нему на стол. — Вот статья о рейде по пустующим домам на Второй Кольцевой. А стражи на воротах рассказали мне, что на деле никакого рейда не было. Ведь Порфирий там прячется, каждому ясно!

— Получается, что Тибий Трой не ищет Порфирия — создает видимость. Действительно, подозрительное обстоятельство, — согласился Ипатий. — Что-нибудь возразишь, отец?

— Послушаем дальше, — ответил Фотий, откидываясь на спинку стула. — Если, конечно, тебе есть что добавить, Зевий.

— Зачем он приставил Юстину к Ипатию? Ему отлично известно предсказание — и все равно! Иначе, как злыми намерениями это не объяснить!

— Что скажете, Юстина? — спросил Ипатий. — Вы тоже подозревали, что против вас затеяли интригу. Как по-вашему, подходит он на роль злодея?

— Такого быть не может, — голос ее прозвучал твердо. — Тибий Трой — начальник дознания, и обвинения в его адрес — вздор! Он не мог совершить ничего противозаконного.