— Что ты делаешь? — спросил Виктор
— Свое первое доброе дело.
Недюжинные усилия потребовались чтобы перекусить кольцо садовым инструментом. Но когда послышался звон и половинки его упали на пол Антон испытал невероятное облегчение.
— Что ж, Бальдр, отныне ты свободен. — проговорил он про себя — Теперь идемте.
— Это все конечно замечательно. Но куда идемте то? — спросил Витя — Куда ты собрался в такой час? При всем желании мы к Стасу не успеем, да и того у меня нет.
— Валя говорил мне, что дренажная и канализационная система города сходятся в узловых точках. Одна из них проходит под домом Стаса, или около того. Если пойдем напрямую по ней, то у нас есть шанс сэкономить пару часов.
— Нет. Нет-нет-нет. Даже не уговаривай меня. Я боюсь закрытых пространств.
— Мне что-то тоже не хочется. — согласилась Алиса
— А мне не хочется встречать рассвет с мертвым Валей. Или вы забыли, что он здесь?
— Так, а кто виноват то в этом? — спросил Витя
— Давай поищем виноватых еще? И без того тошно. В общем, вы как хотите, а я спускаюсь.
Вход в канализацию находился во дворе этого же дома. Виктор и Алиса невольно последовали за Антоном боясь его и ожидая чего угодно.
С той легкостью, с которой люди подбрасывают монету, Антон отодвинул тридцатикилограммовый железный диск. Из открывшегося прохода тянуло холодом, сыростью, и чем-то еще, что не поддавалось рациональному описанию.
— То, что ты там можешь увидеть, возможно, будет самым шокирующим зрелищем в твоей жизни. — предупредил Виктор и первым полез в тоннель.
Проход в нем был узким и компании приходилось идти вполубок. Оно и понятно, ведь это дренажная система — людям там не место. Потоки воды минерализовали тоннель дав ему округлую форму, будто пещере. В журчании воды утопали звуки бормотания и разговоров троицы. Но было в этих утонувших звуках что-то еще. По узкому коридору эхом разносилось ни то кряхтение, ни то скрежет труб, а может быть источником звука было чудовище нашедшее здесь свое пристанище. Антона не покидало чувство присутствия, и оно лишь усиливалось по мере продвижения.
Поначалу едва слышимый гул и хлюпанье по воде спустя километры кромешной темноты начали обретать форму. Гул превратился в вой, слышимый отчетливо, хоть еще и издалека, а вдоль стен стали проявляться зарубки. Наконец в душной, тесной пещере поселился ветер. Морозная сырость начала перебиваться пока еще летним бризом, но он и заставлял Антона волноваться больше всего. Присутствие ветра означало, что недалеко располагается выход к поверхности и большие открытые пространства. Сама мысль, что теперь узкие коридоры не будут защищать его по бокам от тех шокирующих вещей, о которых предупреждал Виктор, вводила его в отчаянье.
В конце концов канал закончился широким колодцем распределительного узла. Когда Антон распрямил он увидел огромный — метров двадцать в высоту, не меньше — бетонный цилиндр, в котором он сейчас находился. Тусклый и почти не обжигающий свет проникал сквозь небольшую решетку под потолком и доставал до дна колодца. В городе наступало утро.
Наконец отведя взгляд от потолка и оглядевшись по сторонам Антон пришел в настоящий ужас.
Вдоль стенок колодца, будто тысячи тараканов, копошились Альг"гаил. В несколько слоев они облупили колодец и отдельные кряхтящие звуки слились в тот самый гул, который разносился на много километров вокруг и ошибочно принимался за шум трубы. Наползая один на другого они бурным потоком сползали вниз, чтобы оглядеть незваных гостей.
Антон вполне осознавал, что жизни его ничего не угрожает. Ужас в него вселял тот факт, что в любую из ночей вся эта стая может вырваться на улицы города и превратить его в ничто за несколько часов.