— Валя, это же дети! Кто им поверит? Подумаешь, насмотрелись ужастиков. Не выдавай меня, прошу.
— За что ты так со мной, а? У меня ведь будет проблем не меньше чем у тебя, если об этом узнают. Честно скажу — ты мне не нравишься. Если бы я мог спать, то я не мог бы уснуть. Из-за тебя! Ну ладно уж. Только из-за безграничной моей любви к детям ты остаешься жив. В этот раз.
— Вроде бы подросток, а ноешь как старикан. Но спасибо тебе. Я твой навеки должник.
— Говори да не заговаривайся. Кстати, где твоя кофта?
— Кофта? Черт! Она осталась там, наверху. Точнее, ее там уже нет. У одного из детей была сломана нога, кофта была вместо жгута.
— Ох, так ты еще и детям помогаешь. Что еще ты делаешь в свободное время? Бабушек подкармливаешь, или щенят через дорогу переводишь?
— Ты не думал продавать билеты на свои выступления? Был бы аншлаг. Если ты закончил, я, пожалуй, пойду. — хлопнув дверью Антон вышел наружу.
В городе N из-за географических особенности местности закат наступал чуть раньше, чем в остальных городах на этой же широте. Риск попасть под прямые солнечные лучи пропал уже к восьми вечера, так что в девять часов тридцать минут по полудню Антон стоял уже на пороге клуба. Дорога отняла у него немногим меньше полутора часа только потому, что людными местами добраться незамеченным, тем более без кофты с капюшоном, было невозможно. Разветвленная сеть тоннелей о которой говорил Валя, тоже не сыграла свою роль в этот раз — пытаться найти в ней дорогу без карты, или без опыта, все равно что идти в полной темноте. Так или иначе Антон добрался по старинке, дворами. Проскальзывая мимо развеселых людей, наслаждающихся теплым, переходящим в ночную прохладу летним вечером он двигался в сторону клуба Алисы, или Миши… подробности этой истории были им упущены. Иной раз из глубин бетонного лабиринта под названием "современная жилая застройка" доносились редкие вскрики от людей, которым не посчастливилось его застукать, но Антон исчезал из поля зрения так быстро, что можно было сослать эти случаи на последствия солнечного удара.
И, действительно, сегодняшний день выдался довольно жарким. В воздухе до сих пор, несмотря на позднее время и значительный спад температуры витал запах пива и лимонада. Антон жадно улавливал все тончайшие уличные нотки, какие нельзя почувствовать ночью — от легкого аромата женского парфюма, который берет свое начало в яблочных нотках, а заканчивает четко оформленным запахом корицы, до бьющего в нос до головокружения масляного запаха готовящейся еды, по всей видимости мясной, который периодически доходил из открытых на проветривание окон. Не настолько давно Антон очнулся от своего вечного сна, чтобы охладеть к этим запахам, но к сожалению, больше они для него ничего не значили. Запах пива уже не вызывал стойкого желания смочить воротничок; запах женских духов не пробуждал романтические переживания; запах еды не комкался в груди медленно сползая в живот пробуждая аппетит. Все эти запахи лишь отсылали его к временам в которых он никогда больше не окажется. Антону вновь стало грустно.
Алиса была ничуть не удивлена, когда, открыв Антону дверь технических помещений, она обнаружила его сидящем на большом валуне в переулке между жилым домом и ее клубом в расстроенных чувствах. Когда она раз в несколько дней выходила за стены своего заведения в предзакатные часы, дабы освежить свою голову ее охватывали точно такие же ощущения бессмысленности и жестокости новой жизни. Алиса за сорок лет так и не смогла полностью с этим смириться.
Услышав, как открывается дверь, Антон лениво поднял глаза думая, что ничто не сможет отвлечь его от безмерной жалости к самому себе и своей судьбе. Он ошибался.
В лучах закатного солнца Алиса выглядела еще более прекрасно чем при свете луны. Огненные лучи его чуть обжигающе ложились на кожу и придавали ей некое подобие румянца, искореняя мертвенную бледность. Рыжие локоны Алисы были подобны маленьким огненным смерчам, ибо до жути завораживали и распаляли взгляд Антона. Глаза из холодного янтарного моря на свету превратились в два маленьких солнца. Та малая часть солнечного света, что не приносила Алисе мучений, с жадностью поглощалась ее глазами и снова вырывалась ослепительной вспышкой делая их жутким наместником солнечной воли. Смотря на нее Антон не мог что-либо произнести. Алиса предстала перед ним совсем иначе, чем при первой встрече. Если в первый раз он испытал те чувства восхищения и оцепенения, какие человек мог испытать при виде пусть и искусно сделанной, но статуи из мрамора, то теперь перед ним стоял настоящий живой человек. Сейчас она выглядела стройной знойной красавицей с играющими на ветру волосами и горящими глазами. Может быть так она и выглядела при жизни, разве что цвет глаз был другой.
Оба молча стояли минуты две, не больше, но тянулись они целой вечностью. Алиса смотрела в сторону гор, в которых прячется закат, а Антон смотрел на Алису. Продолжалось это ровно до тех пор, пока тьма стремительно не опустилась на их лица возвещав собой приход ночи. На улице загорелись фонари.
— Ты тоже не можешь привыкнуть? — выждав паузу спросила Алиса.
— Да. Странно все это.
— Не говори.
— Ну так… у тебя было дело ко мне?
— Да, было. Заходи внутрь.
Антон и Алиса прошли внутрь тех. помещений. Клуб только-только готовился к открытию, поэтому процедуру с маской проделывать не было необходимости. Внутри был только редкий персонал, который состоял из тех немногих, что знали, чем это место на самом деле является.
Поднимаясь по лестнице Алиса встала на середине пути и улыбчиво повернулась к Антону.