Самеан открыл чёрно-белый портал и исчез в нём. Барбатос посмотрел на красную коробочку в своих руках, задумчиво огляделся, думая куда бы спрятать. Он отошёл от чулана под лестницей, закрывая дверцы. Сюда кроме него всё равно никто не заглядывает. Пока новых поручений не было, а всю необходимую работу он сделал. Старый слуга решил немного порадовать своих хозяев по их возвращению.
Вспомнив рецепт торта, который наверняка придётся хозяевам по вкусу, он принялся готовить. Сначала он замесил тесто, в однородную массу добавил кофейную смесь. Отсыпал на стол две равномерные горстки грецких орехов. Одну из них добавил в тесто. Распределил тесто по формам и поставил выпекаться, тут же принявшись за начинку. Он приготовил крем и поставил охлаждаться на полке в каменной кладовке. По истечению часа он начал собирать торт, украсив его сверху оставшейся горсткой грецких орехов и оставил охлаждаться. Но слуга на этом не остановился. Не хватало ещё одного украшения — цветов из карамели. А в работе с таким нелёгким продуктом — он мастер. Но приступить к работе Барбатос думал примерно через три-четыре часа.
Вот теперь торт был готов. Барбатос накрыл на стол и услышал голоса хозяев, которые вернулись из мира смертных домой. Он вышел из кухни, выглянул из обеденного зала и увидел, как Айла бросилась на шею Силве, держа в руках маленький мешочек из дорогого бархата. Женщина взбежала по лестнице и скрылась из виду. Силва устало выдохнул.
— С возвращением. Госпожа Айла сегодня довольно счастливая. Что у вас было за задание? — спросил Барбатос, выходя к хозяину.
— Убить чудовище, обитавшее под городом. Это оказался съярв. Как я ненавижу этих тварей! Награда за него была копеечная. — повернувшись к нему ответил недовольно Силва.
— И вы отказались? — попытался догадаться слуга.
— Именно! Да за такое задание надо пятнадцать тысяч платить, а не одну! Ещё Айла просадила тридцать тысяч в магазине. Бусины ей понравились для одежды. Ругаться я не стал, но попытался объяснить, что надо брать что-то более практичное. Тем более, она не шьёт себе одежду. Я молча отдал ей кошель с деньгами и вышел, чтобы не видеть, как уходят в пустоту с великим трудом заработанные плорты.
— Да, время сейчас тяжёлое. Но так или иначе вскоре многое может измениться, появится новая валюта, например, то же золото или бронза войдут в оборот. А сейчас я предлагаю выпить горячий чай со сладким десертом, чтобы набраться сил для новых свершений. — слуга весьма мило улыбнулся.
Силва не мог поверить, что Барбатос превзошёл сам себя в кулинарном мастерстве. Кофейный торт получился изумительным, не таким, как другие торты. В тех вечно не хватало чего-то важного, все они были сделаны чисто механически, но этот… В этом торте было всё, что необходимо. Айла тоже восхитилась десертом. Карамель не только украсила торт внешне, но и обогатила вкус. Карамельные цветы оказались сделаны идеально, и к ним, как и ко всему десерту, претензий не оказалось, лишь немое восхищение.
— Это прелестно! Где ты нашёл этот рецепт? — поинтересовалась Айла.
— Вспомнил один секрет, которому меня когда-то научили. — сухо ответил Барбатос, стоя в стороне.
— Интересно даже, где такому учат? — продолжила расспрашивать его Айла.
— Простите, но я не могу о таких вещах говорить. И вам, мой господин, не понравится. — Барбатос посмотрел на Силву.
— Не хочешь — не говори. Мне без разницы. — равнодушно сказал Силва.
— Пока вас не было приходил господин Самеан, просил передать, что ему нужна помощь. Он также рассчитывает и на мою поддержку. — сообщил Барбатос убирая пустые грязные тарелки и продолжил. — Господин сказал прибыть в мир Арок.
— Он подставить меня решил? — сурово прошептал про себя Силва. — Опять он влез в неприятности. Я же при нашей последней встрече предупреждал его, чтобы не совал свой нос, куда не надо.
— Он ещё проговорился насчёт проблем в семье, но не думаю, что это вам необходимо знать.
— Раз он просит помощи у меня, то случилось что-то серьёзное. Завтра в полдень отправляемся в мир Арок. Вы меня поняли?
— Да, господин. — отозвался слуга.
— Да. — проговорила почти неслышно Айла, продолжая смотреть на задумчивое и обеспокоенное лицо мужа.