— Си…
— Силва, очнись!
Мальчик открыл глаза.
— Вы… Кха! Как вы меня нашли? Кха-кха! — закашлявшись спросил он у двух серафимов, которые освободили его.
— Подслушали разговор охотников и пришли сюда. — ответил Самеан, придерживая его, освобождая из магических пут. — Люций, сделай что-нибудь!
— Сейчас!
Светловолосый мальчик стал поглощать разбушевавшееся пламя, пока полностью не съел его.
— А божественный огонёк вкусный. Ух, довольно мощная магия. Я же показывал, как поглощать чужую огненную магию. Почему не воспользовался этим навыком?
— Не знаю. — ответил с дрожью в голосе Силва.
— Не нападай на него. Не все способны буквально есть чужую магию. Можешь идти?
— Да, — проговорил под нос Силва. — Спасибо, что спасли меня. Я ваш должник.
— Это наша работа, Силва. Я чувствую неподалёку группу падальщиков. Нужно уходить в наше тайное место. Или дать бой. Но тебе решать. — сказал Люцифер, подойдя ближе к товарищу. — Ты ведь нами командуешь.
— Дадим бой. Со мной уже всё в порядке.
— Ты уверен? После случившегося сложно так быстро прийти в себя. — обеспокоился за товарища Самеан.
— Уверен. Я не хочу, чтобы вы меня запомнили трусом, братья. — решительно сказал Силва, увидев среди сожжённых деревьев больших странных существ, похожих на гибриды волка и гиены.
Силва вернулся домой, облегчённо выдохнув. Он наконец был в безопасности, как ему казалось. Он старался не хромать, но это у него плохо получалось. Чудовища сильно ранили его правую ногу. Мальчик встретился с родителями, почувствовав холод, которым была наполнена комната от открытого окна. Силва вздрогнул, когда чудовищные синие глаза отца глянули на него. Элоим отвернулся от сына будто бы что-то нашёптывая про себя.
— Где ты был? — холодно прошипела мать, выводя сына из гостиной, вцепившись в его руку.
Силва терпел удары, кусал свою руку до крови, чтобы стерпеть боль от тугого кожаного кнута, который разрывал воздух и врезался в его спину.
Ночь скоро укрыла мир своим чёрным покрывалом. Силва лежал на кровати и тихо скулил от боли. Его душа сильно болела. Он позор собственного рода. Почему ему приходиться жить среди гнева и страха? Почему ему суждено так сильно страдать? Мысли кололи его острыми лезвиями ножей. Мальчик прижал к себе край одеяла, уткнулся в него носом и сильно прикусил его, сжав крепко зубы, чтобы не издать громкий крик отчаяния.
Под чёрной невзрачной одеждой Силва прятал свои глубокие шрамы. Ему некому поведать свои печали, открыть свою душу. Разве друзья его поймут? Нет. Им не понять талантливого лицемерия взрослых, у которых оно в крови. Не понять и того, что чувствует непризнанный родителями ребёнок. Это страшнее всего на свете — стать для родных полным разочарованием. Это крах их надежд, их ожиданий. Это их самая великая трагедия. И при этом виноватым остаётся ребёнок, который не может защитить себя.
ebooksa