Ледников решил, что пора господина Келлера немного и осадить.
— Аркадий Генрихович, мы с вами давние знакомые, но не перегибайте палку. Я не на допросе, а вы не следователь. Или мы ведем дружескую беседу, или…
— Да-да, извините, увлекся!
Келлер повертел в руках бокал, заказал пробегавшему мимо официанту кофе. Потом сообщил:
— Валентин Константинович, у меня к вам предложение о сотрудничестве.
— Ого! А как же мой отдых?
— Одно другому не помешает. Согдеева персонаж не простой. Она способна на сложные партии. Мне бы не хотелось, чтобы она использовала в своих комбинациях вас.
— А как она может меня использовать? Для чего?
— Для давления на нас. Она может козырять вами, вашими возможностями для торга с нами, который она ведет ежедневно. Мадам просто не понимает, что даже часть наследства Муромского — это деньги, которые ей не по силам удержать. Они ее раздавят и погубят. «Это, конечно, верно, подумал Ледников, вот только и ты со своим клиентом вовсе не благодетели рода человеческого». Подумал, но, естественно, сказал совершенно иное:
— И какого же сотрудничества вы ждете от меня?
— Ничего особенного. Просто когда мадам будет обращаться к вам за советом, советуйте ей сотрудничать с нами и соглашаться на наши предложения.
— А они гуманные?
— Вполне. Ее и Рафаэля никто не собирается обижать. Просто ей надо правильно оценивать свои силы. Можно ведь и надорваться.
Потом Келлер подбросил его до дома и, когда Ледников уже выбрался из машины, сказал вслед:
— Валентин Константинович, вы теперь начнете считать варианты и пытаться выяснить, кто же мой клиент… Хочу вас предупредить, что сделать это тяжело, даже с вашими способностями и возможностями. Там очень давняя и мало кому известная история… В общем не тратьте время зря. Это я так — по-дружески.
Итак, милый друг, тебя хотели развести как фраерка. Даже не спросили ни о чем, не поинтересовались — согласен ты или нет. Просто решили использовать. Включили в игру, где действует пресловутое правило «вход — рубль, выход — два».
Ледников зло ударил кулаком в хлипкую стену коттеджа. Как писал классик, его терзал самый страшный гнев — гнев бессилия. К счастью, другой классик предупредил, что нигде так не полезно промедление, как в гневе. Так что давай, милый, помедлим.
Он прошел на кухоньку, включил кофеварку. И пока она шумела, по капле заполняя благоухающим напитком стеклянный сосуд, ясно понял, что наглец Келлер был прав: самое главное — узнать, кто его клиент, а вернее, хозяин. Одна история, если это какой-то бывший партнер Муромского по бизнесу, пусть и нечистоплотный, как они все. И совсем другая история — если это нормальный бандит, какой-нибудь вор в законе, которых сейчас в Испании развелось в избытке. У этих свои законы. Если ты даже случайно оказался в сфере их интересов, то играть с тобой будут по их правилам, где ты фраер, в отношении которого все дозволено…
Вот только насчет фраера они заблуждаются.
Ночью он проснулся от какого-то прикосновения. Чьи-то прохладные, легкие, чуть влажные пальцы коснулись его лба, потом щеки, потом груди…