У большого шлагбаума возле Бреста к машине подошел молодой человек в фуражке, козырнул и попросил предъявить.
Уваров предъявил членскую книжечку Общества охраны природы, а таксист — водительские права. Любознательный молодой человек этим не удовлетворился и попросил написать ему на память, куда они едут.
Уваров написал: «Еду в Париж», а в графе «цель поездки» — «посмотреть на Эйфелеву башню».
Таксист написал: «Везу Шурика».
Молодой человек в фуражке прочел оба листочка и спросил:
— А меня возьмете?
— Ну, садись, — разрешил Уваров.
— Я мигом, — сказал молодой человек, сбегал на пост, поднял шлагбаум и оставил под стеклом записку: «Уехал в Париж с Шуриком Уваровым. Не волнуйтесь».
— Может, опустить шлагбаум-то? — спросил таксист, когда отъехали на пол-Польши.
— Да черт с ним, пускай торчит, — ответил молодой человек и выбросил в окно фуражку.
Без фуражки его звали Федя. Федя был юн, веснушчат и дико озирался по сторонам. Таксист велел ему называть себя просто Никодим Петрович Мальцев. Он крутил ручку настройки, пытаясь поймать родную речь. Уваров изучал путеводитель по Парижу.
По просьбе Феди сделали небольшой крюк и заехали за пивом в Австрию, где, уже в Венском лесу, Федя метким выстрелом через окно уложил оленя. Чтобы не оставлять следов, пришлось развести костер, зажарить оленя и съесть его.
Отпилив на память рога, они выбрались на автобан — и покатили, ориентируясь по солнцу.
На заправке Уваров вышел размять ноги и вдыхал-выдыхал воздух свободы, пока блондинка с несусветной грудью заливала Никодиму Петровичу полный бак. Федя прижимался всеми веснушками к стеклу и строил ей глазки.
Уваров дал блондинке десять рублей, и, пока выезжали с заправки, блондинка все смотрела на червонец круглыми, как австрийские шиллинги, глазами.
В Берне Федя предложил возложить красные гвоздики к дому, где покончил с собой профессор Плейшнер. Пугая аборигенов автомобилем «ГАЗ», они дотемна колесили по городу, но дома с цветком не нашли.
До самого Парижа Федя ехал расстроенный.
В Париж приехали весной.
Оставив Уварова у Эйфелевой башни, Никодим Петрович поехал искать профсоюз таксистов, чтобы очень поделиться с ними своим опытом. Федя, заблаговременно запертый на заднем сиденье, канючил и просил дать ему погулять в одиночестве по местам расстрела парижских коммунаров.
Пока Никодим Петрович делился опытом, Федя все- таки из машины исчез — вместе с рогами и гвоздиками. Искать его было трудно, потому что все улицы назывались не по-русски, но ближе к вечеру таксист Федю нашел — у какого-то подозрительного дома с красным фонарем над дверью.
ebooksa