— Тебе нравится? — спросил отец. На что Айзек остановился и серьезно посмотрел родителю прямо в глаза. Логинов старший даже немного смутился.
— Нравится, пап. Очень нравится. — начал искренне парень. — Но пойми… Этот продукт утвердили? Он пойдет в массы?
Айзек был слишком смышлен, не по годам. Это понимали учителя, военные инструкторы и, конечно же, его отец. Больше всех за сына гордилась мать. Она — высококвалифицированный сердечный хирург. Отец — глава службы безопасности головного офиса биотек. Сын же метит в экономику, хоть и не скрывает того, что ему это не по душе. Образцовая семья высшего «А» класса.
Как бы не было противно Айзеку такое будущее, он понимал, что без должного образования и соответствующей работы ему светит социальный статус на ступень ниже того, что есть сейчас. А это означает, что и престиж его родителей пошатнется. Есть даже риск потерять работу. Отцу, не матери. Врачи вне системы.
Вот и родились в голове парня тысячи вопросов. А какие задать здесь и сейчас он не знал.
— Сынок. Ты переживаешь за людей? — выказал сомнения Логинов старший.
— От части. В первую очередь… нет, не так. — он на секунду задумался. — Кто будет целевым потребителем?
— Хм. Да ты серьёзно! — слегка разозлился родитель. — Тебе ли не все равно?
— Нет, пап. Совершенно не все равно. Ты представляешь возможные последствия? Иски против вас? Что делать с первыми зависимыми из высших слоев? — заводился Айзек.
— Это все обговорено директоратом сотню раз, нечего переживать. — отмахнулся отец.
— Ты можешь достать мне эти документы? — после недолгой паузы несмело произнес Айзек.
— Чего? Нет конечно, сын. Не забивай голову ерундой. Я могу скинуть тебе предварительные условия, прайс, противопоказания и все в этом духе. Но не раньше, чем через месяц. Вот только что ты будешь со всем этим делать? — Логинов старший насторожился, замедлил шаг. — Только не говори, что хочешь слить данные. Это бесполезно. Они будут не актуальны к тому моменту, как окажутся у тебя.
— Мне это не интересно. — лишь отмахнулся парнишка. — И почему ты думаешь, что я могу так поступить? Это обидно знаешь ли.
— Ха. Обидно ему. А кто не так давно спер коды доступа, взломал комм и свинтил в каньоны за город? М?
Айзек ожидал, что его недавнее очередное приключение вскроется, но что бы так скоро… Тем более он не делал там ничего плохого, всего лишь сбывал контрабандный софт мусорщикам.
— Ладно уж. — смягчился отец. — Маме я ничего не говорил, а вот полиция хорошо поработала после твоего ухода.
— Что!?
— Ой да не нервничай. Я так иногда делаю, когда ты переходишь черту. Завязывай лучше. Может, тебе здесь будет комфортнее. — родитель обвел рукой опустившиеся во мрак окрестности.
До ворот дошли молча, иногда спотыкаясь на неровной пыльной дороге полной ухабин и трещин в сухой истоптанной земле. Тьма опустилась быстро, ориентиром служили факела на вышках, коих было явно недостаточно, чтобы осветить дорогу дальше, чем десяток метров.
Оказавшись на жилой территории, отец отвел сына в постоялый двор, снял ему комнату на неделю. Устроившись за маленьким столиком у окна в общем зале, родитель зажег лучину и ударился в объяснения игрового процесса, правил, запретов и возможностей. Посетителей, конечно же, не было, от того тишина стояла почти гробовая. Только служанка лениво что-то подметала в неосвещенном углу, украдкой напевая любовную балладу себе под нос и косясь на пришельцев. Пахло табаком, мылом и жареным мясом. Тусклый свет редких свечей играл тенями на протертых лавках и столах, в их нестройной пляске порой угадывались невесомые силуэты крошечных созданий. «Крысы, конечно же» — подумал Айзек.