Удержать любой ценой,

22
18
20
22
24
26
28
30

— Как красочно, но это ради твоего же блага. Доверься мне.

Я дрожу от гнева, сердце в груди бьётся так быстро, что перед глазами пляшут чёрные точки.

— Мистер Доубек, — рявкает сука за столом. — Можете обратить на меня, пожалуйста, внимание? Как вы видите, мы предприняли меры, чтобы заставить вас говорить. Сэкономьте нам время и энергию и признайтесь.

Я открываю рот, чтобы сделать именно то, что она велит, но она продолжает, прежде чем я успеваю сказать что-нибудь.

— Или, может, мы должны подвергнуть суду твою прекрасную жену? Именно она имеет тесную связь с пропавшими – лидером семьи Новак и другим... её женихом, кажется?

Холодный взгляд председательницы пронзает Валентину, которая, слава богу, ничего им не говорит и высоко поднимает подбородок.

— Ничего, — добавляет женщина. — Тогда раскроем ещё один козырь...

Дверь опять открывают, и другой охранник, неся отобранное оружие, тащит за собой Кая. Они бросают его на пол между мной и Валентиной.

— Ещё один подозреваемый, — с каменным выражением лица произносит она, абсолютно не проявляя никакого интереса.

Кай перекатывается на бок и кашляет кровью. Его лицо в гораздо худшем состоянии, чем моё. Я поднимаю глаза на Андреа.

— Твоя работа?

Она пожимает плечами и сильнее вжимает пистолет в висок Валентины.

— Он сам напросился.

Я пытаюсь наброситься на неё вновь, но стяжка не поддается, даже чтобы чуть-чуть высвободить руки.

— Я буду резать тебя, — с тщательностью произношу я. — Так медленно, что ты почувствуешь каждый порез, пока для моего ножа не останется ничего, кроме мозга и сердца.

И вновь Андреа кажется незаинтересованной моими угрозами. Я смотрю на Валентину.

— Что бы со мной ни случилось, ничего им не говори.

Она моргает и вновь смотрит на совет. На её глазах выступают слезы, но она по-прежнему сильно сжимает губы.

Женщина вздыхает, и я изо всех сил стараюсь вспомнить её имя, поскольку она станет моей главной целью после Андреа, когда я выберусь отсюда.

У меня болит все тело, но наряду с этим предательство гораздо хуже. Как Андреа могла так поступить с нами, помочь им, когда они сотворили с ней подобное? Я вновь смотрю ей в глаза, игнорируя женщину, ожидающую от меня ответа.