Удержать любой ценой,

22
18
20
22
24
26
28
30

— Позволь мне быстро одеться, чтобы Кай мог со мной поговорить.

Адриан отпускает меня. Я быстро натягиваю леггинсы и свитер оверсайз, а затем мчусь обратно в командный пункт.

Адриан сидит рядом с Каем, опустив голову на руки. Меня убивает так поступать с ним. Особенно после побега и того, как заставила его сомневаться во мне и моих чувствах к нему.

Я сажусь по другую сторону от Адриана, сжимая руки перед собой на столе.

— Кай сделает это, — говорит Адриан, его голос резок и холоден.

Я скольжу рукой по его загривку. Его волосы отрасли – ещё одно доказательство его переживаний. Иначе он бы выглядел идеально, был бы готов столкнуться с любым испытанием. Меня захлестывает ещё одной волной вины.

— Можешь повернуться и взглянуть на меня, пожалуйста? Дальше я скажу самое трудное, и я не могу произнести это, пока ты отворачиваешься от меня. Мне нужно, чтобы ты видел моё лицо, пока я говорю. Мне нужно, чтобы ты видел меня, пока я говорю.

Я даю Адриану время, и он смотрит на меня, медленно разворачивая кресло ко мне и ловя коленями мои меж своих, словно доказывая свою точку зрения и заявляя доминирование, хотя ему очень тяжело сдерживать себя.

— Что самое трудное? Потому что это чертовски жестоко, Валентина, — произносит Адриан, его голос дрожит от потребности в контроле так же, как и его тело.

Я с трудом сглатываю и медленно выдыхаю, чтобы он не услышал дрожь в моих утверждениях. Каждое слово – испытание, но не для него, а для меня. Если я не смогу противостоять мужчине, который поклялся защищать и любить меня, тогда как я смогу уберечь этого ребёнка от людей, которые действительно хотят навредить? И существует так много людей, которые разорвут нас обоих, если смогут. Конфронтация с моим отцом лишь укрепляет для меня это осознание.

Горячая слеза скользит по щеке, и он ловит её пальцем, смахивая с другой стороны лица остальные.

— Просто скажи это, ангел, чтобы мы могли, блядь, уже прекратить этот разговор. Ненавижу видеть, как ты плачешь. Ты знаешь это.

Я хлюпаю носом, пытаясь собрать все воедино.

— Учитывая нынешнюю ситуацию с советом и обществом, я хочу, чтобы ты организовал способ для меня и нашего ребёнка сбежать, если потребуется. Но не только для нас, для тебя тоже... способ для тебя сбежать с ним, или для меня, кому бы ни пришлось его оберегать. Для Кая тоже, — добавляю я с запозданием.

Адриан застывает передо мной, и я знаю, что моя просьба слишком поспешна, после того как я воплотила в жизнь его худшие кошмары.

В комнате воцаряется смертельная тишина. Думаю, Кай задержал дыхание так же сильно, как и я. Несомненно, ожидая шанса вмешаться, чтобы защитить меня, если потребуется. Хотя я не буду защищаться, если ему нужно выплеснуть на меня этот ужасный гнев. Не то чтобы я этого не заслуживала – каждую часть этого.

Когда он убирает руки с моей кожи, мне кажется, что он вонзается в мои лёгкие и вырывает их.

Проходит много времени – чертовски много – прежде чем Адриан говорит что-то. Но он обращается не ко мне, а к Каю.

— Сделай это.

Голос моего мужа такой тихий, что мне едва удаётся его услышать, но Кай мгновенно приступает к работе за ноутбуком. Экран на стене оживает, и нам удаётся увидеть его действия.