– Значит, снова ждем? – спросил Богданов.
– Пока – да, – ответил Старцев.
Водитель подполковника Алибек отвез Богданова на базу. Вячеслав было хотел домой хоть на пару часов отпроситься, но Старцев отказал в категоричной форме. «Не положено! Всем, кто связан с секретной операцией, до ее окончания дорога домой заказана», – строго заявил он. Пришлось Богданову смириться. Заехал в ближайший продовольственный магазин, купил гостинцев и поехал на базу. Это было 3 сентября.
9 сентября на Кубу были доставлены первые шесть ракет, а группе выслали легенды, которыми они должны были начать пользоваться с того момента, как попадут в аэропорт.
С 16 сентября к Острову свободы стали прибывать ядерные боеприпасы. 17 сентября агенты нелегальной разведки перехватили шифрограмму для Фиделя Кастро. В ней говорилось, что советская сторона будет готова к запуску ракет не позднее конца сентября, поэтому планировать провокации лучше тоже на это время.
В этот же день подполковник Старцев позвонил на базу и отдал приказ готовиться к отлету.
В аэропорт их привез Григорий Иванько, бессменный водитель, обслуживающий группу еще с тех времен, когда делами заправлял Шабаров. Усовершенствованный автобус «ПАЗ-652», предмет особой гордости водителя, блестел на солнце, отражая яркие лучи от полированных боков и стекол. В автобусе сидели долго, так как рейс задерживали из-за технических нестыковок.
В Москве посадка прошла без проблем, иностранных граждан в терминал не пускали, да они туда и не рвались. Полет до Алжира вообще не представлял сложностей, но, как только сели на алжирскую землю, ситуация изменилась. Всем без исключения пассажирам пришлось не по одному разу ответить на повторяющиеся вопросы службы досмотра. Кто такой, имя, кто по профессии, адрес, место работы, цель поездки и так далее, и тому подобное.
Когда самолет все-таки вырулил на взлетную полосу, все вздохнули с облегчением. Только теперь можно было с уверенностью сказать, что полет завершится там, где должен завершиться.
«Что-то нас ждет на кубинской земле? – размышлял про себя капитан Богданов. – Пройти досмотр и оформление документов, встретиться с человеком, а дальше все как всегда. За исключением того, что раньше от наших действий не зависела жизнь нескольких миллионов человек. Страшная ответственность, если вдуматься. Справимся ли? Хватит ли благоразумия у тех, кто стоит у власти?»
Стюардесса объявила о завершении полета, попросила пассажиров пристегнуть ремни, и самолет плавно пошел на посадку. Спустя некоторое время подали трап, пассажиры потянулись к выходу.
Богданов не спешил. Он провожал взглядом каждого бойца своей группы. Вот прошел Степан Терко, лицо отрешенное, будто он в другом мире. А вот Саша Дубко, его помощник и друг. Саша всегда жизнерадостный, на все смотрит с улыбкой. Вот и сейчас улыбается: стюардессе, пилоту, странному мужичку в унылой шляпе. Дальше пошли новички: Солодовников, Кульпа и Овечкин. Замыкал шествие Димка Еремин, вечно ворчащий субъект.
«Добрались», – облегченно выдохнул Богданов и тоже пошел к выходу.
Глава 6
С момента прибытия спецподразделения «Дон» на Кубу прошло три дня. Опасения подполковника Старцева относительно того, что группе будет сложно сохранять инкогнито, оправдались еще в день прилета. В аэропорту Гаваны прямой рейс встречал лично Фидель Кастро в сопровождении группы своих приверженцев. Работали они четко, с каждым поздоровались за руку, поинтересовались кто и откуда. Возникали сомнения – задавали дополнительные вопросы. Все это ненавязчиво, в рамках естественного акта вежливости, но Богданову было ясно – Фидель и его люди прощупывают каждого из прилетевших.
До приезда на Кубу Богданов еще надеялся, что группе не придется играть отведенные легендой роли, но обстановка требовала осторожности. Пришлось разъезжаться по назначенным легендами местам. Дубко и Солодовников отправились в Сантьяго-де-Куба, приписанные к университету Орьенте. Еремин с Федором Кульпа уехали в городок Санта-Клара налаживать производство бытовых машин на новом заводе, возникшем стараниями советских специалистов. Терко с Овечкиным под видом инженеров железных дорог уехали в Камагуэй, где находилось депо Кубинской железной дороги.
Сам Богданов остался в Гаване. Его легенда гласила, что он является постоянным сотрудником экспериментальной лаборатории Московского инженерно-строительного института и прибыл он в Гавану ради изучения особенностей архитектуры старинных зданий кубинских городов. Это давало возможность, не вызывая подозрения, перемещаться между кубинскими городами, появляться в самых неожиданных местах. Тот факт, что в столь сложное время Москва отправляет на Кубу вместо военных людей мирных профессий, никого не смущал. Сложная международная обстановка не мешала Фиделю Кастро думать о поднятии экономики и промышленности молодой республики.
Случайно или намеренно, но Богданову выпало принимать приветствие от Фиделя. Кастро долго расспрашивал Богданова, как устроена работа в исследовательском центре, а затем вдруг поинтересовался, откуда у специалиста технической профессии военная выправка. «В нашей стране обязательная служба по призыву, – без задержки ответил Богданов. – Два года в сухопутных войсках». Возможно, революционный лидер не удовлетворился бы ответом «архитектора» и продолжил расспросы, но в этот момент ему передали какое-то сообщение, и он спешно ушел.
От аэропорта пассажиров забрали специально выделенные автомобили. Богданов видел, как его подчиненные рассаживаются по машинам, согласно пунктам назначения.
К нему подошел невысокий кубинец с ярко выраженными признаками негритянской расы: шоколадная кожа, широкий приплюснутый нос с большими ноздрями, седоватые мелкие завитушки на небольших ушах. На вид кубинцу было не меньше шестидесяти.