— Я бы не хотел отпускать машину… По многим причинам… Во-первых, я должен ехать в Плоешти, а кроме того…
— Я все знаю, капитан Вернер мне доложил, — резко обрывает офицер. — Мне дан приказ пропустить и машину тоже. Отсюда я вас буду сопровождать.
Он садится на мое место, не дожидаясь ответа. Пока все идет хорошо. Даже слишком хорошо, чтобы я мог быть спокойным. Со своего места я не вижу лица водителя, но уверен, что оно у него судорожно напряжено и взмокло от пота.
Наш провожатый обращается к шоферу на прекрасном румынском, удивив этим нас обоих:
— Держи все время прямо!
Брага бросает на него короткий взгляд, отъезжает от шлагбаума и неожиданно начинает канючить:
— Господин лейтенант, заплатите мне, я не поеду дальше, мне нужно вернуться в город.
Что это с ним? Рявкаю:
— Молчать! В город поедешь, когда я тебе велю! А деньги получишь в Плоешти!..
Офицер-провожатый снисходительно смеется и спрашивает меня по-немецки, откуда я так хорошо знаю румынский.
— Я из Сибиу, — отвечаю.
— А я из-под Жимболии.
— О, очень приятно, — реагирую я и сразу же интересуюсь: — Как обстановка?
— Неясна… Поначалу говорили, что отступаем. Теперь приказано укрепиться и приготовиться к бою.
— О, так мне бы надо поскорее в Плоешти! Шоссе свободно?
— До самого выезда из Отопени — под нашим контролем.
На этом месте я прекращаю расспросы.
На обочине я вижу солдат, уступающих нам дорогу. Они маршируют гуськом, в касках — еще один признак того, что в «Вальдлагере» объявлена боевая тревога. Мы приближаемся к группе бараков, расположенных в каре. Я замечаю свет, просачивающийся сквозь светомаскировку.
— Здесь! — Уточнение офицера звучит как приказ. Он продолжает по-румынски с явным восхищением: — Да, это удачная мысль — добраться до Плоешти в румынском автомобиле!
Я улавливаю в воздухе вздох Георге Враги. Я бы мог ему посочувствовать, но нет времени. Все свое внимание я должен сконцентрировать на одном-единственном моменте — на задании.