Только сейчас я замечаю, что глаза у Матея Диникэ такие же, как у Роксаны, — большие и широко расставленные.
— Вот именно, до сих пор не вернулся… И мы не знаем, где он, от него нет никаких сигналов. В Бухаресте у родителей он не появлялся. Там мы его уже искали. Насколько мне известно, в части у него отношения со всеми были нормальные… Никаких конфликтов. Мы думаем, что, может быть, вы что-нибудь знаете.
— Это, по-видимому, приравнивается к дезертирству? — Матей снова вздыхает. Он весь как-то внутренне напрягается. Опускает руку в карман, шарит в поисках сигарет, которые он пять минут назад уже вынул, потом бросает взгляд на коробку леденцов на письменном столе.
Визиру, чтобы вывести Матея из затруднения, предлагает ему леденцы:
— Угощайтесь! Это с ментолом. В любом случае ментол полезнее, чем никотин…
Я отмечаю про себя, что Визиру ничего не упомянул о том, что Роксана тоже покинула дом. Или он не знает об этом?
От конфет Диникэ не отказывается, берет одну и говорит:
— Мне очень жаль, что вам пришлось проделать такой долгий путь. Я всегда предчувствовал, что в один прекрасный день их семейная жизнь пойдет под откос. — Он с минуту молчит, потом чему-то горько улыбается. — Считаю, лично я очень сильно виноват во всем этом. Как старший брат… Я ведь на восемь лет старше Роксаны. Я ее знаю… Ведь фактически в последнее время я был ее опекуном. Не хотел я ее брака с Михаем… Даже был решительно против, но мое влияние на нее в этом вопросе не имело никакой силы. — Он говорит с болью, страдая и не пытаясь скрыть это от нас. — У Роксаны странный характер. Ей всегда нравились мужчины романтических профессий, она сразу в них влюблялась. Что вам сказать? В десять лет она влюбилась в водолаза… Подростком сходила с ума по каскадеру… Я бы не хотел, чтобы вы меня неправильно поняли. — Он поднимает голову, и мы видим его печальные глаза. — Не следует, конечно, делать вывод, что Роксана слишком испорчена, нет-нет, это не так, она просто очень живая, экзальтированная. Позже влюбилась в одного моряка. С этим человеком, не буду этого скрывать, она жила около года и хотела выйти за него замуж. Я воспротивился и таким образом не допустил этого безумного шага. Вы должны понять, чем для нее стало знакомство с Михаем Владу… Военный летчик сверхзвукового самолета! Она жить не могла без Владу. Она уже давно самостоятельная, так что я вряд ли мог ей помешать.
Он вздыхает. Вздыхает и Лучиан Визиру. Он начинает рассказывать о том, что у него есть племянница — тоже мечтательница. Она влюбилась в одного поэта, талантливого, судя по всему, но он, во-первых, пьет, а во-вторых, одержим странной идеей: купить безлюдный одинокий остров в Тихом океане, чтобы основать там республику поэтов. Пока то да се, девочка убежала из дому, таскалась с этим поэтом по кабакам, пока не влюбилась в одного кинорежиссера.
— Да, помучился я с ней… а что делать — дочь сестры! Так что я вас прекрасно понимаю. Но я вас перебил… Простите, я вас слушаю.
— Это, собственно, все, что я могу вам сказать… Остальное пусть вам расскажет сама Роксана, — добавляет Матей Диникэ и опускает голову.
Я подпрыгиваю и весьма опрометчиво выпаливало:
— Как? Роксана в Констанце?! Давно она здесь?
Очень жаль, что я не удержался. Я ведь не собирался вмешиваться, предполагалось, что с Диникэ разговор будет вести майор Визиру.
— Со вчерашнего дня. Я приехал на машине и забрал ее… Я даже в гарнизон не заезжал. Роксана меня просила не показываться, ей было стыдно за весь этот скандал… так что она вышла на шоссе к мосту и там села в мою машину.
— Но она не сказала нам ни слова! А мы-то голову ломаем! — снова не к месту воскликнул я.
— Простите ее! Такая уж она, Роксана… И меня простите. Когда я ее увидел… она была в ужасном состоянии. Я просто перепугался. Теперь она на нашей даче в Дульчешти. Если хотите, можете в любую минуту поговорить с ней, она ждет вас. Она очень устала и подавлена.
Майор Визиру бросает на меня короткий взгляд, как будто хочет что-то сказать, и говорит Матею:
— Конечно! Тем более что мы совершенно не знаем, как понимать побег Владу из дома.
Я ни минуты не сомневаюсь, что брат Роксаны в курсе их домашних дел, просто, вероятно, он не хочет касаться этой деликатной темы. Тем более что он не всегда может судить объективно. Матей прикусывает губу, нервным движением теребит подбородок и в конце концов говорит:
ebooksa