– Нет, – решительно произнесла Ирина. – Не надо нам никаких валерьянок, Валя. Приготовь нам хороший, вкусный ужин. Ване обязательно какао на молоке. Иди. Заодно успокоишься. А мы попробуем иначе.
Ирина подождала, пока Валентина выйдет, затем села в центр дивана и позвала:
– Иди ко мне, Ванюша. Дай мне тебя обнять. И сам обними меня, пожалуйста.
И когда мальчик несмело обвил руками ее шею, робко ткнулся носиком в щеку, Ира уверенно произнесла:
– А теперь знаешь, как мы поступим? Мы просто обо всем поговорим, сынок. Мы так хорошо во всем разберемся, что никто не отберет нашу силу и правоту. Ты понял, о чем я сказала?
– Да, – прошептал ребенок. – О том, что ты мне теперь мама. Ты сказала: сынок.
Господи, трудно-то как. Есть законы, препятствия, границы, социальные нормы, очень часто предельно тупые. И есть любовь без конца и края. Ну, ничего, посмотрим, что сильнее. Никогда не боролась, так придется начинать.
Через час Ирина вошла в кухню, где пахло блинчиками и какао.
– Как здорово получилось, – весело сказала она. – Ты напекла блинов на весь дом, не меньше. И все одинаковые, как из блинницы. Значит, ты уже в порядке. Ваня в ванне отмокает, там у него утенок плавает. Он смеется! И сказал, что хочет есть. Мы со всем справимся. С Раисой я поговорю. Вижу в ее поведении злоупотребление служебным положением: заставить ребенка вопреки его воле после долгих мучений в детдоме отправиться для эксперимента в детский сад, чудовищный, к слову, – это должностное преступление. Мальчик обрел дом и пока еще не до конца в это поверил. Когда в нем появится уверенность, то он, с его умом и добротой, войдет в любой коллектив. И выйдет из него, если захочет. Это главное в той свободе, которая делает человека полноценным и в идеале счастливым. И еще: знаешь, чем четырехлетний человек отличается от взрослого? Он понимает ровно столько же, если не больше. Только он всегда лучше. Он лучше даже самого себя, каким станет, когда вырастет.
– Вот это верно, – произнесла Валентина. – Они всегда лучше.
Ирина хотела остаться у них на ночь. Но утром занятие, надо переодеться. Она полежала рядом с Ваней, пока тот не засопел сладко, и поехала домой. Около часу ночи позвонил Алексей.
– Извини, что так поздно. Ждал, пока жена спать уйдет. Я должен тебе рассказать, что случилось… Вроде бы все пропало.
Ира выслушала его горестную информацию со странным чувством: искали, бежали, не догнали, упустили… Все это временно и вовсе не катастрофично. Алексей на белой стороне: он жертва. Порядочная, мирная, любящая жертва. Преступники рано или поздно попадаются. А тот, кто не попадется, тот падет от рук своих, как «хромой».
– Леша, – сказала она, – доверь эту ситуацию тем, кому положено ловить и наказывать. Сейчас, когда ты на свободе и уже здоров, самое главное – вернуться к собственной жизни, она не должна больше зависеть от кучки негодяев. Ты нужен Ване, Валентине, мне. А теперь послушай, что на самом деле серьезно. В какую беду попал наш Ванюшка.
Алексей реагировал эмоционально, даже бурно. Рвался разбираться. Потом устало сказал:
– Ты права. Это важнее всего. Мне так жаль, что я до утра ничем не смогу помочь. Мне надо быть с ним. Мне надо разобраться с этими… Ира, мне нужно быть сейчас с тобой рядом. Но я не могу оставить Алену. Пока. Она моя жена, и я за нее отвечаю. Завтра к тебе обязательно приеду, но уйти ночью, тайком – это подло. Хотя мне этого хочется до судорог…
– Ничего. Я как раз сегодня поняла, какая у меня семья – чужой ребенок и чужой муж, и я жизнь отдам за такую семью.
Ира быстро разъединилась и легла на кровать не спать, а плакать. Слез накопилось столько, что к утру они ее разнесут на части, если не выпустить на свободу. И это не горе, это оборотная сторона ее невероятных обретений.
Сенсация на миллион
Антивоенная коалиция выступила в защиту Вани единым сплоченным фронтом. Все вместе решили, что Ирина должна остаться с Ваней, чтобы в случае чего можно было сразу его схватить на руки и куда-то ехать. Объясняться с опекой явились Марина, Кольцов, Алексей. Они были лаконичными и беспощадными. Марина перечислила последствия эксперимента сотрудницы Раисы Васильевны, которые уже нанесли психологический и физиологический вред организму ребенка, перенесшему череду стрессов с рождения.
ebooksa