— А ты откуда знаешь дорогу? Жил здесь?
— Один раз ехал сам, потом ездил мой отец и мой дед. Дедушка рассказал отцу, а отец — мне.
— И ты по рассказам находишь дорогу? Врешь, Тансык!
Тансык обиделся и долго молчал. Когда его спрашивали о чем-нибудь, он отвечал коротко:
— Не веришь, зачем спрашивать?! Тансык не знает.
Елкин рассердился и сказал строго:
— Ты служишь, тебе будут платить деньги, и должен отвечать. Хочешь — сердись, а отвечать должен!
— Тансык не получал денег, — проворчал вожатый.
— Но получишь… Скоро ли будет вода? Кони и люди хотят пить.
— Вечером.
С вершины Курдая Тансык заметил караван в степи и сказал:
— Мы идем.
Все остановились, сбились в кучу и долго глядели на свое отражение, которое тоже остановилось и сгрудилось.
К вечеру дошли до ручья, расседлали коней и припали к холодной солоноватой воде. Елкин поверил всем словам Тансыка и сказал:
— Не сердись. Вот получи за день, — и положил на сухую желтую ладонь проводника три рубля.
Инженеры сели к костру и начали обсуждать, что делать утром. Дедов говорил:
— Надо еще раза два пройти Курдай, поискать легкий перевал. — Он не доверял Тансыку. Елкин, напротив, предлагал «плюнуть» на Курдай и пойти в степь. Он, горячась, доказывал:
— Мы делаем ошибку, что ищем на востоке, надо искать на западе, — и листал свою записную книжку, тыкая пальцем в чертежи.
— А я все-таки обследую Курдай, — проворчал Дедов.
Утром в степи повстречали посланцев из кочевий и аулов. Они осмотрели инженеров, торбы, коней и обступили Тансыка.